Дюжина № 1

ОТ РЕДАКЦИИ

Перед вами «Дюжина» – та самая, которую вы ждали. Мы обещали ее вам 10 лет назад – «толстую и хорошую», «полезную и увлекательную», отныне вы будете ее получать как минимум один раз в квартал.

Издание осуществлено инициативной группой членов АА, которым не безразлично, что происходит в Содружестве, которые решили реанимировать это полузабытое издание.

Чем обоснована необходимость возобновления периодического журнала? В редакционной почте «Дюжины» немало писем на эту тему. Позволим себе привести одно из них.

«Я – Света из Ростова.

Ознакомилась недавно с официальным сообщением Российского АА «Международныму комитету при РСО АА» и вот, в частности, что там вычитала про свой родной и любимый журнал «Дюжина» (дословно).

«В последние годы нерегулярно, от случая к случаю, с большими финансовыми и содержательного характера трудностями выходит журнал «Дюжина». Из-за того, что журнал далеко не является «голосом российского АА», он не пользуется популярностью, спрос на него небольшой, затраты окупаются с трудом».

Я не согласна здесь ни с одним словом, кроме того, что выходит журнал нерегулярно. У нас в Ростове журнал всегда быстро раскупали, нам его не хватает, члены АА и сейчас спрашивают о нем, готовы покупать и прошлые издания.

Не буду говорить о том, насколько я высоко ценю огромный труд редактора журнала, который издавал его не благодаря, а вопреки всему.

Что могу сделать лично я? Выходит, только я сама могу защищать свое выздоровление и свой журнал. Мне очень грустно от того, что всем все равно. И я получила то, что не заслужила – отсутствие моего любимого журнала».

Редакция не видит необходимости что-либо добавлять к написанному. Но что же такое все-таки журнал «Дюжина», каким он будет служить целям?

«Дюжина» – это собрание АА в печати, место встреч анонимных алкоголиков России, готовых поделиться опытом, рассказать историю своего выздоровления. В нем публикуются: неизвестные отрывки из «классического» наследия, опыт работы по Шагам, Традициям, материалы о служении, о проблемах, юмор. Степень вашего участия определит объем и качество публикуемых материалов.

Любое средство массовой информации ставит перед собой цель не только информировать, но и участвовать, выносить на обсуждение, корректировать действия официальных структур, их членов. Благодаря этому оно становится актуальным и востребованным. «Дюжина» также будет следовать этим непреложным правилам. В журнале любой из членов АА может высказаться по вопросам жизни российского Содружества, при этом напоминаем, что точка зрения авторов может не совпадать с редакционной. Таким образом, журнал реализует право меньшинства быть услышанным, помогает сформировать правильное решение.

«Наше общее благополучие должно стоять на первом месте. Личное выздоровление зависит от единства АА» – гласит Первая Традиция. Служение единству – такой нам представляется цель «Дюжины», так мы расцениваем свою редакторскую работу.

Что с нами было

Представляем рубрику «Что с нами было». Она будет от-крывать и все последующие номера. В ней публикуются рассказы членов АА о том, что их привело в АА, как складывалась у них жизнь «до» и как им теперь живется. Требования к рукописям просты: рассказ должен быть искренним и правдивым. И совершенно не важно, как он будет написан – красивонекрасиво, коряво, без соблюдения правил орфографии и т. д.
При этом просим иметь в виду, что, присылая материал по почте, вы тем самым даете согласие на его публикацию в журнале. Таким образом, вы передаете право и не будете возражать против возможных сокращений и литературной правки. «Дюжина», как и любое СМИ, обязана не только соблюдать Традиции, этику и т. д., но и следовать нормам русского языка – лексике, стилистике, орфографии и т. д. Никаких полуфабрикатов! – российское АА заслужило право иметь грамотный, профессионально выполненный журнал.

 

Мой одноклассники лучший друг Володя, который взял под свою защиту хилого и болезненного очкарика от наскоков жестоких подростков-сверстников и которому я из благодарности помогал по математике, физике и химии, пришел как-то ко мне, 13-летнему пацану, и сказал: «Пойдем, возьмем бутылку».

Пошли в магазин, взяли армянского 19-ти градусного вина «Айгешат» и плавленый сырок на закуску. Выпивать, как большие, пошли на стадион. На всю жизнья запомнил эти потрясающие, никогда ранее не испытываемые ощущения. Свобода, новое видение цветного, красочного мира! – эти ощущения остаются во мне и сегодня, спустя 47 с лишним лет. Я не испытал никакого физического дискомфорта от достаточно большой дозы употребленного спиртного. Именно тогда я и понял – вот оно! Только я не понимал, чем это все закончится.

Забегая вперед, скажу, что Володя умер от алкоголизма 6-7 лет назад, так и не дожив до пенсии, не создав семьи, не имея детей, несмотря на свое крепкое физическое здоровье.

Потом был техникум. Учеба так увлекла меня, что поначалу я не употреблял алкоголь. Но где-то со второй половины второго курса выпивки стали полноценной составляющей студенческой действительности. Более того, они становились образом жизни. Танцы, к примеру, воскресный отдых, встречи с девушками были просто невозможны без алкоголя.

В те времена я умудрился отравиться последовательно: ликером, коньяком, запеканкой (сладкая наливка), красным крепленым и самогонкой. Помимо физических страданий с подобных диких перепоев, я дома получал такие физические и моральные «выволочки», что просто жить не хотелось.

После техникума было распределение, и я, чтобы реализовать свою свободу от родителей, в свои 18 с небольшим лет уехал в Казахстан на строительство одного из крупнейших объектов атомной промышленности.

На новом месте меня заметили, определили в так называемую «начальственную обойму», но главным итогом этих шести лет стало то, что к своим 24-м я полностью сформировался, как алкоголик. К тому времени я уже был женат вторым, официальным, браком, мы ждали ребенка.

Потом был подмосковный город Электросталь, куда я «на разведку» отправился жить без семьи, один. Тому было много всяческих объяснений, но, как сейчас понимаю, главным служила свобода и бесконтрольная возможность пить. Родители в то время жили тоже в Электростали.

С помощью отца я получил комнату, вскоре приехали жена с сыном, и пошли, потянулись будни. Денег катастрофически не хватало, отношения с женой, в которую когда-то я был влюблен без памяти, стали портиться. И вот, однажды, в пятницу – как сейчас помню, было это в марте – я начал снимать стресс по окончанию рабочей недели. Очнулся я также в пятницу (только неделей позже) на квартире у женщины, которая напоминала таковую более чем отдаленно, и спросил: «Ты кто?». В ответ услышал: «Ну, ты даешь, мужик, пьешь здесь уже неделю, трахаешь меня, а теперь что – решил познакомиться?».

Результатом загула стало то, что, вдобавок, я прихватил «французский насморк». Папа коротко мне сказал: «Все, дружок, тебя лечить надо», – и на три месяца меня уложили в наркологическое отделение. Так состоялось мое первое знакомство с отечественной наркологией.

Это было почти курортное заведение в лесной зоне около Электростали, но методы были не курортными. На отвращение к алкоголю нас лечили т. н. «рыгаловкой». Методика состояла в том, что надо было упиться в смерть водкой, которую каждый был обязан покупать за свой счет. Помимо того нас накачивали антабусом, тетурамом, несовместимыми с алкоголем. Лечение это продолжалось три месяца, нас настраивали на страх: «Выпьешь алкоголь – умрешь».

Подавляла еще вина. Перед женой, перед родителями. Для них я многое готов был сделать. В то время я уяснил, что употреблять алкоголь мне нельзя. Никогда! Это был очень грустный вывод. Но я смирился. Меня согревала одна мысль, что, может быть, когда-нибудь мне удастся научиться пить, «как все нормальные люди»!

В те времена накачивание тетурамом «дозировалось»: на полгода, на год, на два и даже на пять лет. Я согласился на год и срок этот выдержал. Дела пошли в гору. Мне предложили должность начальника ОТК и лаборатории, я вступил в КПСС. Должность моя была связана с распределением дефицитных тогда стройматериалов. Со всеми вытекающими. За мои услуги меня стали благодарить – икрой, конфетами, марочными винами, коньяками, отборными водками. Под это дело я приспособил секретер в стенке. За год, однако, от подарков в нем стало не хватать места.

И вот, когда однажды потребовалось обмыть очередную сделку, мы пошли в ресторан. С нами был врач-нарколог – по прихоти судьбы, тот самый, который меня лечил. Когда стали разливать, я робко его спросил: «А мне можно»? «А сколько ты не пьешь?» – спросил врач. Когда я ответил, что больше года, он сказал: «Давно пора».

Понятно, что ресторан стал очередным этапом моего алкоголизма. Он длился до 1994 года. За эти 21 год я много раз пытался «бороться с алкоголем», учиться пить «как все». Безуспешно.

Я потерял все. Моя семья распалась. Когда мы разводились, сыну было 10 лет. На суде, по совету закадычных друзей, я полностью взял вину на себя, сказав, что пью, и жить со мной невозможно. Ушел в комнату, жене с ребенком досталась однокомнатная квартира. Менял работы. Каких только не перепробовал! С одной из работ – дворника! – меня выгнали за пьянство. С других удавалось уходить «по собственному».

Мои родители страдали. Они надеялись, что когда-нибудь я все-таки «возьмусь за голову». А я не оставлял надежды создать «нормальную семью». Я был убежден, что все мои беды шли оттуда. Таких попыток было три, пока все-таки я не встретил женщину, с которой живу уже 17 лет.

Теперь я знаю, что алкоголику, чтобы начать выздоравливать, надо «достичь дна». Я своего дна достиг. К 1994-му я оказался без работы, жена совершенно не представляла, что делать. Я пил все: «аптеку», одеколоны, лосьоны, духи жены и все спиртосодержащее, что только можно было достать.

Мне захотелось уйти из жизни. Я рассуждал так: «Нагадил ты, парень, в жизни, все вокруг страдают из-за тебя, ну и будя». Но мне не хотелось кончать жизнь самоубийством. Я просто мечтал попасть под электричку, уснуть и не проснуться от сердечного приступа, получить смертельный удар по голове во время ночных походов за спиртным и т. д. До сих пор не понимаю, почему я остался жив.

Вот в этом-то состоянии, после очередного длительного запоя, я попал под капельницу в детокс (сам выходить я уже не мог).

Утром следующего дня, когда я находился в совершенно разобранном состоянии и единственной мыслью было выпить, к моей кровати подошел незнакомый человек. Наклонился – нависла поврежденная чьим-то мощным ударом переносица. Наш человек! Наклонился и говорит: «Привет, меня зовут Гена, я алкоголик». Услышать такое от совершенно незнакомого человека было откровением. Я промямлил: «А что ты здесь делаешь?». «Консультантом работаю». Я был потрясен. Я был готов услышать все что угодно, но только не эту фразу, которая показалась абсолютным бредом. Какой к черту консультант!? В чем консультировать? Как пить что ли?!.

А Гена задал очень интересный вопрос: «Голова болит?». «Да!», – только что не закричал я. «Сейчас будем поправлять», – сказал он и ушел, оставив меня с благостными мыслями: «Какие же люди здесь хорошие. Вот это детокс! А ведь классный мужик, этот Гена, хоть и консультант хренов!».

Гена вернулся на удивление быстро и протянул мне книгу «12 Шагов и 12 Традиций Анонимных Алкоголиков» со словами: «На, поправь голову, как следует».

Сказано это было серьезно, без тени издевательства, однако, если бы у меня нормально работали руки и ноги, скорее всего, на лице Гены могли бы появиться еще кое-какие отметины.

Я с детства любил читать и потому, успокоившись от предательства «Гены хренова», я решил все-таки прочитать то, что он принес.

И произошло чудо. Я поверил абсолютно всему, что было написано в этой книге, и самое главное – я увидел выход! Так началось мое знакомство с Программой 12-ти Шагов Анонимных Алкоголиков.

Знакомство! Потому что на самом деле мое выздоровление началось годом позже.

Я много думал: что помешало мне начать выздоравливать еще там, в детоксе? Ведь я с огромным энтузиазмом воспринял идею Гены создать у нас в городе группу. Создали, и я на нее ходил, но продолжал пить. И только сравнительно недавно мне удалось ответить на свой вопрос. Ложь, вранье самому себе – вот истинные причины моего «кувыркания». С огромной благодарностью я перечитываю книгу «Анонимные Алкоголики», где в начале пятой главы написано «Не выздоравливают лишь те, которые не могут быть честными сами с собой».

Когда, мало-помалу, мне удалось перестать врать, я сказал самому себе: «Все, дорогой, пора экспериментов со своей жизнью закончилась. У тебя два варианта: либо ты сдохнешь, либо будешь делать все, что предлагает Программа 12-ти Шагов.

Свою вторую жизнь я исчисляю со второго курса реабилитации в Центре «Выздоровление» – с 1995-го. По выходе из Центра свой день я стал начинать с простой молитвы: «Боже, помоги мне сегодня остаться трезвым!» Заканчивал же его так: «Боже, спасибо Тебе, что я сегодня остался трезвым». Изо дня в день, изо дня в день.

И вот, однажды меня, проснувшегося ранним осенним утром, пронзила мысль: «А ведь сегодня я не пью уже полгода! Полгода! Такого не было никогда. Этого не могло быть! А было. Я начал рассуждать: что же произошло? Ведь я ничего не делал для своей трезвости! Стоп! Но я каждый день просил трезвости. Не врал себе, ходил на собрания АА. И она дана. Так вот оно, вот, оказывается, в чем тут дело! Недаром в АА говорят: жди чуда! И самое удивительное, что мне не нужно пить. Хотя мне никто не запрещает, не мешает. Во мне нет «торпеды», я, слава Богу, не закодирован, и вообще мой организм радостно готов к спиртному ежеминутно и даже ежесекундно. Но мне не хочется, мне не нужно! Трезвость становится нормой жизни.

Я начал служить. Стал чаще ездить в Москву, взял на себя обязанность приглашать в нашу молодую группу членов АА с устойчивой трезвостью и большим стажем. Для нас ведь тогда пять, даже три года казались сроком нереальным. И вдруг приезжают москвичи, такие же алкаши, как мы, и по-доброму, по-домашнему рассказывают о том, что делали для своего выздоровления. Оказывалось – ничего особенного. Как можно чаще (особенно в первый год) ходили на собрания, читали литературу, помогали другим людям – примером, делом. Ничего выдающегося! Все просто.

Многие выступления заканчивались поздно, и я приглашал гостей переночевать к себе домой. Жена была только рада. А дома я, что называется, потрошил их на тему трезвости. Разговоры заканчивались поздно ночью. Я впитывал в себя всю эту бесценную информацию.

И все вокруг стало меняться фантастическим образом. Сейчас то, что со мной произошло, полностью подтверждает одно из обещаний Большой Книги «Анонимные Алкоголики»: «Действительность превзойдет все ваши ожидания». Раньше я жил какой-то черновой жизнью. А на сегодня у меня уже 13 лет трезвости.

P. S. Настоящий псевдоним я взял в память о Геннадии. Сегодня, не нарушая Традиции, я могу назвать его имя и фамилию: Геннадий Лучкин. Потому что Гены уже нет с нами.

Уголок ветерана

С того времени, как я решил бросить пить и когда понял, что в одиночку я с этим никак не справлюсь, я посетил много собраний, лечебных психотерапевтических групп и т. д. Сегодня я хотел бы поделиться с вами впечатлениями о работе в одной из групп АА. Почему именно этой, объясню ниже.

Можно сказать, что я был в этой группе еще до того, как она образовалась. Было так. Некоторые из членов АА со стажем все больше и больше чувствовали необходимость работы по Программе и часто об этом говорили.

В их разговорах принимал участие и я. Возникали различные идеи и мнения, но общим было то, что я определил бы фразой: необходимо, чтобы собрание было не посиделками, а именно собранием.

Меня мучили пространные выступления на собраниях, когда кто-нибудь распространялся, например, о своем питье у палатки, которая была зеленой, а пиво – желтым и водянистым (как шутил над такими реалиями один из моих друзей). Я приходил сюда за конкретными выступлениями, потому что только из них мог что-либо для себя взять.

В своих предпочтениях я оказался не один, и вот образовалась группка единомышленников. Мы создали группу, назвали ее “Шаг за Шагом”. И взяли за правило обсуждать каждый из 12-ти Шагов. На каждом из собраний.

Есть у меня еще особенность: когда я вижу текст, который читают, я лучше его понимаю, а кроме того, люблю отмечать какие-нибудь важные для меня фразы, мысли. Такие же заметки я делал и во время выступлений других. Это мне помогает, кроме того, свое выступление я могу сделать более лаконичным, сжатым.

Сегодня, заглядывая в свои записи, я сравниваю, как думал я тогда, как сейчас, и делаю соответствующие выводы. Приведу, пожалуй, некоторые из примеров.

В тексте о Первом Шаге я подчеркнул: “Если один алкоголик рассказывает другому о сущности своей болезни, то этот, другой, уже никогда не будет прежним”. Эти слова напомнили мне о том, что повлияло на мое решение прекратить пить. Или фраза из текста о Третьем Шаге: “Сами по себе смелость, сила воли без какой-либо иной поддержки не в состоянии что-то изменить”. В этом я тоже убедился, испытал на самом себе.

Как я уже сказал, у нас группа небольшая, и каждый имеет возможность высказаться, и неоднократно. Перерыва у нас нет, поэтому мысли не распыляются. Встречи длятся по 1,5 часа, и мы не успеваем утомиться. У нас принято приходить заранее, поэтому у нас есть время поговорить на любые темы. После собрания не спешим, по дороге домой можем продолжить обсуждение.

На собрания я хожу со своим наставником, но я знаю, что если возникнет необходимость, могу о своих проблемах поговорить с каждым. У нас в группе каждый одновременно и наставник, и подопечный. Я люблю ходить на разные собрания, в разных городах, но я знаю, что только в своей группе я получу то, что ожидаю.

А недавно была создана еще одна похожая на нашу группа. Возможно, я напишу о ней, может быть, кому-нибудь это пригодится.

 

В тот день на собрании группы было человек тридцать – все знакомые лица, кроме одного молодого человека, вальяжно развалившегося в углу рядом с ведущим.

Как только ведущий спросил: “У кого-нибудь есть проблемы, которыми он хочется поделиться?”, этот молодой человек взял слово и начал говорить. Он сразу же предупредил, что он инвалид и у него шизофрения.

Как мне показалось, говорил он нескончаемо долго. Все во мне восставало против, все раздражало: и то что он так по-хамски сидит, и манера речи, и то, что постоянно употребляет местоимение “мы”, вместо того, чтобы говорить “я”. У меня готова была сорваться реплика: “Говори о себе”, я едва сдерживалась, чтобы его не перебить, не сделать замечание.

По напряженным лицам вокруг я понимала, что большинство собравшихся обуревают те же чувства, что и меня. Тем не менее, его никто не обрывал, не “призывал к порядку”. Все слушали его сумбурную речь, и только, когда он сказал: “Спасибо, благодаря вам я сегодня трезвый”, раздался всеобщий вздох облегчения.

Собрание шло своим чередом, а я с тихой, умиротворенной радостью думала о наших ребятах из группы “Черемушки” – о тех, кто ходит в нее давно, о тех, кто появился совсем недавно. О том, что уважительное отношение друг к другу, понимание того, что каждый имеет право поделиться наболевшим и сделать это так, как он умеет, – все это давно стало нормой взаимоотношений в группе.

Я пришла в эту группу три года назад, и на первом же собрании взяла слово. Я очень волновалась: с одной стороны, мне хотелось поделиться сокровенным, с другой – произвести впечатление своим умом, эрудицией, культурой речи, широтой воззрений. И вдруг слышу раздраженную реплику: “Говори о себе!”. Она была для меня, как удар хлыстом. Я втянула голову в плечи. “Но я и говорю о себе”, – промямлила я. Хотела продолжать, но мысли выскочили из головы, губы задрожали от обиды, и я почувствовала, что если скажу хоть слово, то неминуемо расплачусь.

По сути, конечно, я говорила о себе, но свой рассказ облекала в ту форму, к какой привыкла, в какой говорили повсеместно. Но в АА к рассказу о себе предъявляются особые требования, и этим требованиям удается соответствовать далеко не сразу.

Я чувствовала, что для того, чтобы оставаться трезвой, мне необходимо говорить о своих проблемах. Я говорила о них на каждом собрании. Говорила, как умела, и каждый раз слышала раздраженный голос, делающий мне замечание.

Это приводило меня в отчаяние. Несколько раз по дороге домой я плакала. В то время мое мировосприятие было настолько сужено, что мне просто не приходило в голову найти группу, где со мной были бы более терпеливы. К тому же я привыкла “бороться”, для меня это было нормой – отстаивать свои права, не уступать позиций. И я их упорно отстаивала. Я продолжала говорить, как бы бросая вызов обладателю раздраженного голоса. И тут, на мое счастье, нашелся человек, который сумел увлечь меня другой группой. И как-то незаметно для самой себя я стала ходить на эту группу, забыв и о “Черемушках”, и о своих обидах.

Пришло время, когда, наконец, отпала необходимость бороться и доказывать, спало внутреннее напряжение, и из глухой я превратилась в человека с нормальным слухом. Я вдруг услышала, как говорят другие, поняла, чем их принцип построения рассказа о себе отличается от моего. Я стала старательно учиться, и как-то само собой пришло понимание, что говорить о себе – это не пустая формальность, что это одно из условий, необходимых для моего выздоровления. И я вернулась в группу “Черемушки”.

У меня не сразу получалось говорить, “как надо”, но больше меня никто не перебивал. Я стала проникаться все большим и большим доверием к членам этой группы. Они ведь не пытались самоутверждаться за мой счет, не тыкали меня носом в мои ошибки. А вскоре я поняла, что могу обращаться к ним и за советом.

Все больше и больше я осваивалась в новой для меня форме выражения своих чувств и мыслей. Порой я даже, как бы со стороны, любовалась на самое себя – эка здорово у меня получается!

И вдруг поймала себе на мысли, что с раздражением слушаю других – тех, кто не научился говорить, как я. Я напрочь забыла свои обиды и теперь уже за свой долг стала почитать оборвать, поправить того, кто не соответствовал стандартам.

Однажды я вызвалась быть ведущей на ночном собрании группы “Московские начинающие”. Своими придирками и замечаниями я довела присутствующих чуть ли не до белого каления. Да и саму себя. В тот раз меня раздражала не только форма, но и содержание рассказов. И вот, встает и выбегает из комнаты девушка-наркоманка. За ней следом ушел наркоман, “одарив” меня на прощание возмущенным взглядом.

Прошло десять минут, пятнадцать. Полчаса, час – они не вернулись. Я почувствовала беспокойство, подкралось чувство вины. Но ведь я права, это они, не я, не смогли “переварить” правоту ведущего, и в этом их проблема! – уговаривала я себя.

В пять часов собрание закончилось и я, сказав всем “до свидания”, пошла к метро. Было утро, метро только что открылось, и я села в первую электричку. Кроме меня в вагоне было два или три человека. И вдруг на одной из станций в вагон вваливается компания из четырех девиц. Мне никогда раньше не приходилось видеть наркоманов под “свежим кайфом”, и то, что я увидела, показалось мне эпизодом из фильма ужасов. Девицы истерично смеялись и визжали. Прыгали по сиденьям, пинали ногами двери. Потом разбились на две пары и занялись любовью.

Все пассажиры, кроме меня, вышли из вагона. А я не смогла, пригвожденная мыслью: куда пошли те ребята, которых я прогнала? Куда? Ведь, может быть, в этот самый час, они занимаются тем же самым! И пусть я была права, пусть даже абсолютная истина была в моих словах, что значат они перед лицом такой опасности, как срыв?!

Не так давно я услышала фразу: “Любовь выше справедливости”, – и всей душой приняла эти слова. И я учусь относиться к окружающим с любовью, принимать их такими, какие они есть, в том числе и со всем их неумением “правильно” говорить. И я всегда радуюсь, когда и другие начинают соответствовать этим принципам.

P. S. Елена Базылева – фамилия этого автора. Называем ее, потому что Елены уже нет с нами. Искренние слова любви, уважения, благодарности хочется сказать в адрес этого человека. Вечная память!

Анонимные Алкоголики многим тебе обязаны.
Коллектив редакции

Наш опыт

У меня три года и два месяца трезвости. Хочу поделиться с вами опытом своего Четвертого, Пятого, Шестого и Седьмого Шагов.

Когда я пришла в Содружество, трезвость не давалась мне в течение двух лет. Я усиленно посещала собрания, работала по Первому Шагу, пыталась сделать Второй и Третий. Но все заканчивалось срывом. Я не хотела пить, не хотела возвращаться в то болото. Ведь я уже успела почувствовать радость трезвой жизни. Одна из женщин мне посоветовала: «Попробуй сделать Четвертый Шаг, может быть, у тебя получится».

Говорят, Четвертый Шаг не надо делать прежде остальных. Но попытки трех первых Шагов у меня были! Не было понимания чего-то сокровенного, что помогло бы мне протрезветь. И я принялась за Четвертый Шаг.

Писала его по Большой Книге пыталась узнать, кто я такая на самом деле. И вот, первые страницы. Когда я увидела, сколько во мне накопилось злости, мне стало страшно. Оказалось, что я злюсь на первую свекровь, на своих мужей, на своего ребенка, ненавижу всех окружающих. Я писала и плакала: какая же я плохая!

Я позвонила женщине, которая дала мне этот совет, и сказала: «Боже мой, сколько во мне злости, как мне плохо с этим жить!» А она отвечала: «Ты хорошая! Просто алкоголь сделал тебя такой. Пиши дальше, не сдавайся».

Четвертый Шаг делать одному опасно. Я ощутила полное одиночество. Когда я увидела, какая я дрянь, мне захотелось залезть под стол, купить многомного водки и пить ее до тех пор, пока не умру. Было страшно. Я тихо сползла на пол. Я плакала, я скулила и, наверное, впервые тогда молилась.

Я снова позвонила той женщине. Говорю: «Хочу пить и сдохнуть. Хочу умереть, не могу быть такой плохой и злой». А она в ответ: «Остановись, у тебя есть мы, есть я. И все мы тебя очень любим». И я поверила ей. Я поняла, что мне мешало оставаться трезвой: злость, своеволие и зависть – три этих страшных недостатка.

Но тут я совершила ошибку. Я не знала о том, что после Четвертого Пятый Шаг надо делать в течение трех-четырех дней, чтобы не ходить под грузом прошлого. А я все сомневалась и выбирала, кого мне «осчастливить» Пятым Шагом. В результате, пошла и выпила. И вы знаете, что я вам доложу? Раньше я такого никогда не испытывала. От алкоголя я всегда испытывала кайф, а здесь выпиваю одну рюмку – пустота, другую… Никакого кайфа! Я говорю себе: «А зачем пила? Все равно никакого кайфа». И сама себе отвечаю: «Все, больше не хочу пить». Для верности выпиваю еще несколько рюмок и перестаю. Совсем. Просто перестаю, и все.

После этого поехала к своей знакомой делать Пятый Шаг. Тогда я не понимала, что один из моих недостатков – неприятие самой себя, комплекс. Комплексовала вся. Знакомая встретила меня очень хорошо, спокойно. Видно, понимала, какие чувства я испытываю. Я начала рассказывать ей, а она задавала наводящие вопросы. Есть такая хорошая фраза в Большой Книге: «Пока в сознании не произойдет психологический перелом, надежд на выздоровление немного». И моя знакомая пыталась научить меня думать по-другому. Было много обид, претензий – очень много. А она говорит: «Ну, хорошо, ну, давай посмотрим на это по-другому».

Закончили мы только в семь вечера. И у меня появилось доверие к этому человеку. Я очень устала, а потом мы вместе еще поехали на собрание. Женщина тоже очень устала, я помнила, какой она была утром. И меня пронзило: совершенно незнакомый человек потратил на меня столько времени!

Есть одно хорошее обещание в Пятом Шаге, там говорится, что после него у человека уходит проблема с пьянством. И через два месяца я это ощутила. Я вдруг поняла, что больше не хочу пить. Совсем! Пришло освобождение от алкоголя. Тогда я впервые стала ощущать трезвость. Это были счастливые минуты, как будто меня подхватывала волна. Например, стою на остановке, и вдруг на меня накатывает счастье, я говорю себе: «Боже мой, я трезвая!» Я знала, что со временем это чувство будет расти и расширяться. Так и было, оно и сейчас со мной.

Да, бывают нелегкие моменты в жизни, но хорошего-то больше. Порой в такие минуты я начинаю щупать себя и говорить: «Боже мой, Ира, ты трезвая! Какое счастье!»

Но дальше этого в то время я не пошла. Не стала делать Шестой, Седьмой Шаги. Не знаю, с чем это было связано. Я упивалась трезвостью. Меня так радовало, что наконец-то я не хочу пить! Тяги не было, была эйфория. Но через несколько месяцев я почувствовала потребность пройти Шаги заново, и те, что сделала, и те, которые отложила.

<pПошли в магазин, взяли армянского 19-ти градусного вина «Айгешат» и плавленый сырок на закуску. Выпивать, как большие, пошли на стадион. На всю жизнья запомнил эти потрясающие, никогда ранее не испытываемые ощущения. Свобода, новое видение цветного, красочного мира! – эти ощущения остаются во мне и сегодня, спустя 47 с лишним лет. Я не испытал никакого физического дискомфорта от достаточно большой дозы употребленного спиртного. Именно тогда я и понял – вот оно! Только я не понимал, чем это все зp/pакончится.>У меня было уже больше года трезвости. Надо сказать, что этот второй Четвертый Шаг сильно отличался от предыдущего. За спиной были Первый-Третий Шаги, у меня появились принятие себя, честность. Я завела большую тетрадь, расчертила и стала заново вспоминать все свои недостатки. Прописала,Я чувствовала, что для того, чтобы оставаться трезвой, мне необходимо говорить о своих проблемах. Я говорила о них на каждом собрании. Говорила, как умела, и каждый раз слышала раздраженный голос, делающий мне замечание. и – о, чудо! Боли, которую я испытала в первый раз, как не бывало. Я просто констатировала свои недостатки. Как факт. Да, я своевольная, да, я алчная, завистливая, я такая.

Писала месяц, п Дульсинея Коньковская/p,pлакала и писала. Когда забралась p style=”text-align: center;”в детство, стало больно. В д етстве меня порядком обижали. Я долго не могла понять, откуда у меня нелюбовь к детям. Оказалось, что я была не такой, как все. С детства. И это надо было принять. Я писала. Началась бессонница, я ложилась только в пять утра.

И вот новый Пятый Шаг. Принимала его другая женщина и делала она это совсем иначе. Я тоже вела себя по-другому. Тогда я сопротивлялась, злилась, оправдывала себя, опровергала. Или унижалась, говорила: «Да, я плохая, злая». Но сейчас было очень больно. Мы говорили и обе плакали. Опухли от слез. И вдруг я почувствовала защищенность. Я увидела, что начинаю приобретать друзей. А у меня, в общем-то, их никогда и не было.

Что же произошло, что изменилось? А вот что. В первый раз я остановилась на Пятом Шаге, об остальных забыла. Я продолжала ходить на группы, занималась по Большой Книге. Но прошел год, и эти, отмеченные мною, недостатки стали мешать. Вот как это происходило.

Мы были с мужем на ВДНХ, гуляли, а я чувствую, что мне все хуже, хуже. И не пойму отчего, что со мной происходит. Я придиралась к нему, обижала, и мы, недовольные друг другом, поехали домой. Пришла домой и ворчу: «Мне плохо, плохо». И вдруг меня осеняет: «Боже мой, да ведь это зависть!» Та самая, которую я прописала в Четвертом Шаге. Да, я завидую тем, кто ходит в шикарных костюмах, тем, кто на крутых авто ездит. Ведь ничего этого у меня нет. Я всю жизнь пила и не умею даже по-настоящему работать.

Открытие было болезненным. Я расплатилась душевной болью, признавшись самой себе, что это зависть. Но я не умерла. И не пошла пить. А позже я поняла, что зависть можно сделать не такой болезненной, можно ее уменьшить. Это был Седьмой Шаг. Потом, в течение года, все мои недостатки поочередно давали о себе знать. Если бы они проявились одновременно, разом, я бы не выдержала – умерла бы или напилась.

Один раз, во время собрания, я испытала жуткую неприязнь. Какая-то женщина меня постоянно перебивала, встревала в мой разговор, фамильярничала. Тогда я отошла в сторону и замкнулась, а дома быстренько все это прописала на бумаге. И вдруг вижу, что черным по белому написано: «Да это же я сама! Я сама такая!» Я поняла, что увидела в той женщине свое отражение.

А знаете, какие недостатки я еще увидела? Эгоцентризм. Однажды муж купил мне плеер. А дочке сказал, что мы будем пользоваться им обе, по очереди. И дочка мне об этом радостно заявляет. И вот, я трезвый, здравомыслящий человек, в общем-то – неплохая мать, начинаю злиться. Мне снова нехорошо, появился дискомфорт. Я в ужасе. Да что же это я за чудовище, что с дочерью не могу поделиться пустяковиной!

Взяла собаку и пошла гулять. На улице меня осеняет: «Да это же элементарный эгоцентризм! Думаешь только о себе, а дочери, своей кровиночке, даже плеер жалко». Пришла и подарила ей этот плеер. От чистого сердца.

А еще я поняла вот что. Злой, плохой быть легко. Злость не надо ничем питать. Она вспыхивает сама. А любить, принимать, прощать… Вот трудная наука!

В АА я слышала, что в разные периоды трезвой жизни может появиться тяга, что вероятность срыва зависит от качества первого шага и т. д. Но что такое тяга, как она проявляется, почему опасно дома держать спиртное, когда вокруг столько палаток и ночных магазинов, я поняла недавно.

У меня умерла бабушка, самый родной мне человек. Умирала она на моих глазах, я находилась у ее постели до последнего вздоха и сама закрыла ей глаза. И вот все последние недели, когда мир сузился до поликлиники, медсестер, уколов, недосыпаний и т. д. сказались. Это случилось перед самыми похоронами.

С утра навалились неудачи, к обеду накатило раздражение. Напомнила о себе приготовленная на поминки бутылка водки, я поставила ее в холодильник, и она, наверное, уже запотела. Я позвонила знакомому из АА и помню, жутко разозлилась, когда он сказал, что, возможно, не сможет прийти на собрание группы. Я сказала, что тогда вечером обязательно напьюсь, как будто одно зависело от другого и он таким образом провоцирует меня на срыв.

Вечером я пошла на собрание, меня отпустило, и дома я первым делом отнесла бутылку соседям, чтобы они без меня помянули бабушку. Но часа через полтора тяга вновь проявилась, да такая, что теперь я ни минуты не сомневалась, что хочу выпить. Быстренько подобрался повод – мне срочно понадобилось купить сигарет, чтобы были, на всякий случай. В лифте я сообразила, что, на самом деле, сигареты у меня есть, а главная цель – бутылка.

Идти до магазина – 5-7 минут. И все эти минуты я, как заклинание, произносила: «Господи! Все! Конец моей трезвости! Я не могу остановиться! Господи, что мне делать?!» А ноги сами несли дальше. Я не помнила в тот момент о похоронах, о том, что без меня завтра никто ничего не сможет сделать, и т. д.

Влетела в магазин и не смогла определить, на какой витрине стоят бутылки. О ценах я и вовсе не имела представления – давно не интересовалась. Вот она! Боже, что это – 25 тысяч?! Как так?! Это же безумно дорого! Вот если бы тысяч 15, ну, 20! Мне стало жалко денег, хотя на ту сумму, что была со мной, можно было купить пару ящиков таких бутылок.

Я думала, размышляла, стала смотреть на другие витрины и вдруг поняла, что уже двое суток ничего, кроме кофе, не принимала, что я ужасно голодна. Прямо в магазине я запихнула в себя две упаковки крабовых палочек, и меня отпустило. Купив молока и сигарет, я пошла домой, решив повременить с водкой до следующего раза. Дома я едва доплелась до кровати и «вырубилась». А утром поняла: голод, гнев, усталость и одиночество – всего этого мне надо избегать. Под страхом смерти.

Через несколько дней у меня был отходняк. По полной! Я не могла ничего делать, все валилось из рук. Было то жарко, то холодно. То очень хотелось плакать, то хохотать. Лишь вечером, когда я пришла на собрание группы, отпустило.

Так что теперь я на своем опыте знаю, что такое тяга, что такое «сухое» похмелье и т. д. Но теперь я на своем опыте знаю, что с этим надо делать.

Можно болеть без боли. В той жизни я считала, что страдаю. Но это была, скорее, созданная мною боль. Я ее взрастила, культивировала. Можно было до бесконечности себя жалеть и жаловаться другим. Рассказывать о своих страданиях подругам, как пересказывают сериалы. Я вызывала боль, чтобы меня погладили. Я и сама была не прочь кого-нибудь погладить. Это как киноэкран, на котором меняются ролями.

Когда боль слишком разрасталась, я ее заглушала – выпивкой, наркотиками. И снова страдала – от последствий, от саможалости, от бед и страданий в неудавшейся, ненужной жизни.

Но можно жить и без боли! Мне рассказывали об этом. Порой и я сама чувствую, что многое в моей жизни, в общем-то, нормально. Самое главное в те минуты – отследить ошибки, понять, что надо изменить, а что принять, потому что изменить не в силах. Тогда все становится на свои места, и боли как не бывало.

Но выздоравливать у меня не сразу получается. Снова и снова я возвращаюсь в какой-то грязный подвал. Порой он кажется мне прекрасным. А порой снова – страшным, грязным. Я иду на собрание АА, я говорю с наставником, но вдруг снова обнаруживаю себя в подвале. И все построенное за последний период – обман. Это не тот мир, где я хочу, где я могу жить. И мне снова больно.

Больно, что все не так в моей жизни, что во всем крах. И то, что я снова такая дура! Теряю веру, впадаю в уныние, которое раньше называла депрессией. Зачем что-то пытаться делать, ведь все равно!..

Так было первое время работы по Программе АА. Я падала, уходила в депрессию. И ничего не могла с этим сделать. Я кричала: «Сделайте что-нибудь, я срываюсь!» А мой наставник в ответ кричала на меня: «Немедленно на группы. Каждый день – на собрание!» И слава Богу, что я послушалась.

Конечно, перед этим я сорвалась – выпила, опохмелилась. Но после срыва – бегом на собрание группы, и тут же поведала всем о срыве. Впервые в жизни я призналась, что за полгода хождения в АА время от времени я пила, запоя не было, но я пила! И тут я поняла, насколько признание было важным. Не для присутствующих там, на собрании, – для меня! Тот срыв и стал началом моей трезвости, которая длится и сегодня.

И я задумалась: как впредь не попадать в подобные ситуации? Как мне заблаговременно узнать, что я в подвале? Что надо предпринять, чтобы не заволакивало туманом?

Сказать правду, я не знаю, когда произошли положительные изменения. Наверное, я научилась более честно смотреть на свою жизнь. Более трезво что ли. Отметила признаки того, когда лезу в самообвинения, в самообман, попыталась от них избавиться. К примеру, если я начинаю жаловаться и искать сочувствия – значит, со мной что-то не так. Что не так? Что не нравится? А может, все это выдумки, фантазия и надо просто посмотреть на реальность.

И тогда снова приходит боль. Значит, вопрос сформулирован правильно, попал в точку. А что не так? Продолжаю разбираться. Перечисляю: гениальным ученым не стала – раз! Семьи нет – два! Дочку воспитываю не сама, а отдала родителям – три! Четыре, пять, все горячее, все больнее. Ну, потерпи.

А почему, собственно, я должна быть «гениальным» специалистом? Кто это предначертал? Я неплохой специалист, меня ценят, хвалят. Работать надо, а не мечтать. Делать ежедневную, рутинную, далеко не всегда увлекательную работу. А не так, как я это обычно, по привычке из старой жизни, – в последний момент, в полкасания «на ура». И не ждать похвал. Я просто выполнила свою работу. Ведь я знаю, какое удовольствие можно получить от завершенной, честно выполненной работы. Ну и достаточно. Как говорил один умный человек: выполни хорошо свою работу, и она о тебе позаботится. Точно. И не обязательно это будут деньги, может быть это будет имя, репутация, уверенность в том, что на тебя можно положиться. Очень верно сказано.

Второе – у меня нет семьи. Это правда. Но я еще не умею жить в семье, я точно знаю, что сегодня совместную жизнь с любимым человеком я превращу в ад. Вывод: рано тебе еще семью – повыздоравливать надо. А пока буду учиться строить отношения с мужчиной, пусть не семейные. Буду учиться быть женщиной – красиво одеваться, вести хозяйство. Забот хватит.

Третье – моя дочка у родителей. Да. Но я не могу ее сейчас забрать, у нас дома тоже все адом станет. Но я могу говорить с ней, быть искренней. И не заваливать ее подарками, чтобы купить любовь, а просто любить, участвовать, включаться в ее жизнь.

И так со всеми «проклятыми» вопросами. Я разбираюсь, навожу порядок. И странное дело: иллюзии, штампы вроде «гениального ученого», «заботливейшей матери», «восхитительной жены» – они спадают. Я говорю себе: «Тебе больно, что ты не достигла таких вершин, ну, так давай учиться. И все придет. А может, придет другое, а то, прежнее, окажется мишурой».

И оно приходит. У меня улучшилось положение на работе, отношения с родителями стали более искренними, появилось понимание. Вот как с дочерью и с любовью – пока не знаю. Но я уверена – будет, будет!

И наступают моменты, когда мне почти не больно. Когда не то, чтобы безумно радуюсь, или восхищаюсь, а просто живу. Просто! И я называю это счастьем. Странное состояние, когда боль и радость присутствуют одновременно. Больно потому, что я начинаю видеть, понимать, как не надо жить. И я меняю «не надо» на «вычеркнуто, забыто» и мне легко от того, что приходит уверенность: той жизни, того подвала уже не будет.

Я выздоравливаю.

 

Вылечило ли меня АА от ощущений одиночества? Нет, конечно. Но, окунувшись с головой в жизнь АА, я почти его не испытываю. Когда же оно, все-таки, случается, я спокойна, я знаю: оно пройдет.

В АА небезопасно быть наблюдателем. Это как наблюдать за рыбками в аквариуме. Когда я смотрю на АА со стороны, я так и остаюсь – в стороне. Однаодинешенька. Рыбки плавают, кушают, создают парочки. А я только смотрю на них со стороны, только наблюдаю. Они в своей среде, я – в своей, и между нами стекло. Твёрдое и холодное. Я смотрю на них и смотрю: как едят, как спариваются, что будет с ними дальше. Это их жизнь, а я одна. Я им не нужна. Да и аквариум это не мой, и рыбки не мои.

У меня не раз бывало такое выпадение из АА. Постою рядом, поворчу, а потом чувствую: засыхаю! Нырь обратно! И уже не одна. И аквариум становится моим, и рыбок не мешало бы покормить…

Вера, Москва

«До» и «после»

Представляем новую рубрику «До и после». Она будет постоянной. Вполне уместен вопрос: «До чего?» Что – «после?» Ответ простой: здесь будут публиковаться рассказы о том, что было с авторами до их прихода в АА и что произошло потом.

Соответственно, и требования к материалам просты: искренность и правдивость. О требованиях см. также стр. 5.

 

Я давно подозревал, что имею проблемы, связанные с алкоголем, но признать себя алкоголиком я не мог. Считал пьяницей. Ну, какой же я алкоголик, если под забором не валяюсь, в канализационном колодце не живу, хожу на работу?! Мне нравилось услышанное как-то определение: пьяница пьет, когда хочет, а алкоголик хочет или не хочет – все равно пьет. Я считал, что могу не пить, а если и пью, то только по праздникам.

Но праздников становилось все больше, больше. К народным, домашним добавились профессиональные. Были еще выходные дни. Затем удачи, неудачи, ненастная погода, непонимание окружающих, встреча друга, положение на Ближнем Востоке, новый указ Президента и еще 100 000 очень веских поводов.

Пьянки становились все продолжительнее, чего не скажешь про перерывы между ними. Более серьезными стали и их последствия. Сначала начались семейные неурядицы и замечания на работе, затем разлад в семье и угроза потерять работу. Я стал искать выход. Мной овладела идея научиться пить так, чтобы получать наслаждение от алкоголя, при этом полностью контролируя себя. Что только я не пробовал! Пил только вино, только вечером, только не на работе, только 7 рюмок, только 1 рюмку, только в субботу и т. д. Но все это кончалось одним и тем же – рано ли поздно я напивался и уходил в запой.

Пока я искал истину, последствия пьянок стали принимать необратимый характер. От меня отвернулись старые друзья, семья почти развалилась, и, наконец, меня перестали приглашать в гости. Во всем этом я винил кого угодно, только не себя. Волна жалости к человеку, с которым так несправедливо обошлась судьба, захлестывала меня. Я видел только один выход – алкоголь. Так постепенно я попал в заколдованный круг: алкоголь – саможалость – алкоголь.

Все попытки разорвать круг терпели крах. Не помогали ни уговоры родственников, ни понижение по работе, ни психотерапевты, ни общеукрепляющее лечение, ни, наконец, кодирование. Я уже ни во что не верил, жизнь становилась все бессмысленней. Вокруг мучались мои близкие, в центре страдал я сам. Исподволь стали приходить мысли о самоубийстве. Это, как мне казалось, был единственный выход.

Однажды жена подсунула мне статью в газете «Площадь свободы» о создании в нашем городе общества Анонимных Алкоголиков. Я ее прочитал, ухмыльнулся, но все же позвонил по указанному телефону. Мне рассказали, как найти место сбора группы, и я пообещал посетить собрание. В назначенный день, за два часа до встречи у меня нашлось срочное дело, которое никак нельзя было отложить. В другой день приключилось то же самое, и так продолжалось два месяца. Всегда находилась причина не пойти на собрание. И вот настал день, когда мне позвонили и спросили, куда это я пропал, и не решились ли мои проблемы сами собой. Я ответил, что такие проблемы сами собой не решаются.

– Тогда бросай все и приезжай!

До сих пор не могу понять, почему я поехал.

Это случилось более двух лет назад. Теперь я отмечаю тот день, как свой второй день рожденья. Что изменилось?

Удачи и неудачи, ненастная погода, непонимание окружающих, Ближний Восток, президент и 100 000 веских поводов – все это осталось. Но я не пью. И что самое главное – не хочу этого! Теперь я не одинок. У меня много друзей, которые всегда готовы прийти на помощь. Отвращения к жизни сменилось жизнелюбием, умением ценить то, что я имею. Я испытываю счастье от каждого прожитого дня, минуты. Ненависть к самому себе сменилась самоуважением. Теперь я знаю, что нет столь трудной ситуации, которую нельзя было бы улучшить, и нет несчастья столь большого, которое нельзя было бы уменьшить. Я наконец-то нашел таблетку, которую так долго искал – это АА, это наша группа. Только принимать ее нужно как можно чаще.

А еще ко мне пришла вера. Вера в то, что все будет хорошо!

 

Я сам из рабочих.

Отношения в семье были у нас нормальными. Отец был авторитарным человеком, мать ему подчинялась, в доме чувствовался мужчина, которого слушались и любили. Я был единственным в семье, мое имя – Иностранец.

У нас бывали застолья. Меня, маленького, нередко брали на руки, нянчились. Мне было интересно слушать, о чем говорили взрослые.

Когда я немного повзрослел, отец стал брать меня за грибами. На привалах, когда собирались соседи-грибники, они, бывало, распивали. Я думал, что для чего-то это необходимо. Для меня брали чай, но меня привлекали их напитки, ведь это от них взрослые становились веселыми, разговорчивыми, всех любили. А еще, как я понимал, жидкость эта может помочь в мороз, в дождь, в опасные минуты.

В деревне я наблюдал то же самое. Семья не обходилась без рюмочки-другой самогона. И вот, однажды, когда за столом никого не оказалось, я взял украдкой недопитый стакан самогона и его выпил. И все преобразилось: ушло одиночество, я начал бегать по комнате, веселиться. Я летал. Мне было все разрешено, окружающий мир существовал только для меня. Мне было пять с половиной лет. В тот раз меня не вырвало, и у меня не болела голова.

Помню еще Новый год в свои шесть лет. Было много гостей, в том числе и моих ровесников. Стояла елка, под ней – подарки, в комнате был слышен телевизор. Но мне было тоскливо, я не радовался подаркам. Мои ровесники были задорнее, чем я. Я злился и не понимал, что происходит. Но вот, кто-то из взрослых налил нам, детям, вина. За Новый год! Я почувствовал вкус шампанского, стал веселее, радостнее. Одиночество куда-то ушло, захотелось, чтобы на меня обратили внимание девочки. Помню, я за ними даже ухаживал.

Наутро голова не болела, но подступило все то же одиночество. Я был с родителями, но я был один, меня ничто не радовало.

Потом была школа. Учился я нездорово, получал взбучки от отца. Он занимался со мной, помогал, но больше чем на 4-3 я не мог вытянуть. Я уставал. Иногда хотелось все бросить и пойти гулять. Или почитать книгу. Учение для меня было отвратительным. Учиться заставлял страх. Я боялся, хоть и любил, отца.

Денег в семье не хватало, и родители пустили квартирантов – болгар. Это были замечательные люди, не навязчивые, добрые, отзывчивые. Иногда они защищали меня от отца.

И вот, однажды, зайдя на кухню, я увидел бутыль, которую оставили болгарки. Очень хотелось пить. Я открыл эту бутыль и пригубил. Почувствовал терпкий вкус. Это было вино. Я стал пить. Стало тепло, исчезла жажда. И вдруг я услышал за спиной шаги – это был отец с матерью. Я помню еще слова отца: «Мать, он будет алкоголиком». Мне предстояла порка, но я не боялся.

Однажды, когда мне было 12 лет, всем двором мы поехали в пивную, где я впервые пил пиво, как взрослый. Да я и был взрослым, меня взрослил алкоголь, который, как я считал, теперь будет помогать мне во всем.

После пивной добавили: на все деньги взяли вина и в кустах выпили. Меня развезло, хотя на ногах держался. По пути домой нас задержала милиция. Я был наслышан о ее геройствах, и у меня появился страх. На нас легло подозрение в изнасиловании. Но позже нас выпустили. У меня вышел весь хмель, представилось, что меня ждет дома. Меня встретила мать, началось побоище. Я знал, что в чем-то я виноват, но в целом себя оправдывал. Лег спать в отвратительном состоянии.

Наутро нещадно болела голова, желудок выворачивало. Я пил чай, отходил. Было стыдно, но в то же время я был зол на всех. На мать за то, что она была. На друзей за то, что напоили. На всех, кроме самого себя. Себя я оправдывал.

Помню еще, ездили в деревню к тетке. Как же там было хорошо – солнце, поля, друзья! Уходил утром, возвращался вечером. И не мог понять, почему на меня ругалась тетка. Я защищался, злился. Потом у нее было давление, а у меня – плохое настроение. Но выпивки в те времена не было.

После школы – ПТУ. Учился там хорошо. Дома же ничего не делал, по дому все должна была делать мать. Даже мусорное ведро не выносил – не мужское это было дело.

Потом трудовой лагерь, где, помню, делали из зубной пасты настой. Выгоняли оттуда спирт. Мне не хватало алкоголя. Выпив, я мог познакомиться с девушкой, потанцевать, сходить в соседнюю деревню. В таком состоянии я ничего не боялся.

Помню, когда провожали в армию, мы купили десять бутылок водки. Мама удивилась: «Зачем столько?». Я говорил: «В последний день надо угостить друзей, надо оторваться». И я оторвался. Наутро ничего не соображал, ничего не помнил. Оказалось, что я прогнал гостей, дрался. Ничему из этого я не мог поверить. Но со временем, когда это стало нормой, пришлось поверить.

В последние годы пьянства я прятал алкоголь, где удавалось. Пил в туалете, в ванной, чтобы мать не видела. Я никому не хотел наливать – самому не хватало.

Однажды вместо Нового года попал в милицию. А должен был пойти на свидание с девушкой. Как выяснилось, я учинил дебош в подъезде. Толкнул соседку, обматерил и лег спать. Разбудила меня милиция, и одновременно позвонила девушка. Я сказал, что у меня сейчас друзья, что не могу встретить. Ну, и трое суток сидел в кутузке. Потом был суд, статья «за мелкое хулиганство», штраф. Хорошо, в тот день дома была водка. Пил два дня, глушил стыд, обиду.

А пьянство все продолжалось, нарастало. В то время мне не хотелось жить. Зачем? С работы выгнали, домой захаживала милиция. Устраивал пьяные выяснения отношений, драки. Мать с трудом терпела меня, ненависть была взаимной. Я был невыносим, от меня все отвернулись.

Решил покончить самоубийством. Хотел – в ванной. Не смог, испугался, спас голос матери. И продолжал пить до полной потери памяти, до обмороков, до припадков. Я стал бояться шороха бумаги.

И вот, однажды, когда в буквальном смысле я умирал, решил позвонить товарищу – ну, чтобы знал, что жил-был такой Иностранец. И вдруг услышал, что существует выход. Что есть место, где мне помогут. Друг дал мне адрес больницы, где выздоравливают по 12-ти Шагам.

Наутро с трудом оделся и поехал. По дороге взял бутылку «Анапы» и возле больницы выпил. Я ни на что не надеялся. В отделении хитрил, юлил – хотел догнаться. Но спирта не дали. Сделали укол, накормили. Сказали, что лечение – 45 дней.

Сейчас я с ностальгией вспоминаю ту больницу. Со мной еще никогда так не обходились. Я видел доброту, ласку. Врачи, сестры были вежливы, внимательны. Меня воспринимали таким, какой я был – отчаявшимся, полумертвым.

У нас были лекции, занятия с психологом. Психолог хотел, чтобы у нас пробудились чувства. Я долго не мог понять, что это. Ну да, есть злость, есть жалость. Знал, что такое страх, ужас. И вдруг выясняется, что существуют радость, душевный покой, умиротворение. Да и вообще мир не такой сволочной, как мне казалось. И многое в этом мире зависит от меня – смотря какой выбор сделать, насколько трудолюбив и честен я буду перед самим собой. Но самое удивительное: не все в этом мире пьют, как сволочи, и уж совсем невероятное – не пьют многие из таких же, как и я, – настоящих алкоголиков.

Так, потихонечку, я выбирался из круговорота, в который меня вверг алкоголь. У меня стали открываться глаза, я начинал чувствовать, понимать, слышать.

После больницы пришел на собрание в АА. Сегодня я уже 22 месяца и 12 дней трезвый. Жизнь в корне изменилась. Благодаря 12-ти Шаговой программе я восстанавливаю отношения с родственниками. Отношения с матерью прекрасные.

Работаю, постепенно восстанавливается здоровье. С одиночеством покончено, у меня много друзей в АА. Мы часто ездим в другие города на встречи, юбилеи, праздничные тусовки. Сейчас мне 31 год, и я с уверенностью могу сказать, что для меня этот мир открылся заново. Хотя я только учусь в нем жить по-новому.

Мне трудно вспомнить опыт своего первого употребления алкоголя, да это, наверное, и не нужно. Но помню тот, который случился в мои 13 лет. Тогда с подругой мы выпили на двоих бутылку самогона. Моя мать гнала самогон, и его в доме было предостаточно. Самогон – не слабый напиток, и для меня вскоре стало нормой напиваться до беспамятства.

В то время я познакомилась со своим первым мужем. Я не была в него влюблена, но от предложения «руки и сердца» не смогла отказаться. Брак был не долгим, и также не долго я пробыла одна. Думаю, что второго мужа привлекли ко мне, скорее, воспоминания обо мне, а не моя пьяная персона – мы были знакомы с детства. Сам он употреблял наркотики, поэтому категорически не приветствовал алкоголь. На некоторое время мне пришлось притормозить с пьянкой, потому что были невообразимые скандалы. Воздержание дома мне удавалось, поскольку всегда оставалась мама. Я приезжала к ней на выходные и расслаблялась. Еще муж уходил в рейсы, и тогда у меня наступал настоящий праздник.

В те годы произошла передышка с пьянством – я начала ходить в церковь, воцерковляться. Трезвой, добропорядочной христианкой мне удалось пробыть год. Но, когда со вторым мужем мы тоже развелись, я стала заливать это алкоголем. Как сейчас понимаю, тогда во мне боролись два начала: одно – преданный, верный друг, любящий семью, покой, Бога; другое – существо, обожающее разгул, пьянство, самодурство и т. д.

Я выпивала каждый день, балансируя между легким подпитием и полным аутом. Пила везде – дома, на работе, на улице, и со всеми – с подругами, случайными встречными, завсегдатаями. Однажды я не проснулась, когда в отделение поступил больной. Меня попросили написать заявление об уходе. Для меня это был удар. Как так, мне, квалифицированной медсестре, проработавшей в клинике 9 лет, предлагают уйти с позором! Помог алкоголь – лучший на то время утешитель, искуситель. По сути, это был первый звонок, я немного остепенилась.

Второй был, когда я в течение месяца «скромно» выпивала, и даже мама того не замечала, но у меня произошел прокол – заснула на весь день в туалете. Наутро мать «Христом-Богом» просила меня поклясться на иконе, что больше я никогда не буду пить. Я не смогла. Мне было 25, и я не мыслила свою жизнь без алкоголя. И был наркодиспансер, меня лечили, вводили какие-то лекарства в вену. Требовалось не пить год. Ужасное было время! Мир потерял все краски, а я к нему – интерес, я умерла, застыла.

Но наступил знаменательный день – сегодня мне было можно! Я не хотела пить дозировано, желала только одного – напиться. Еще бы, я столько не пила, я заслужила это! Результат не трудно предугадать – полное беспамятство, амнезия. Помню еще, были песни, пляски, истерика, слезы, драка.

А утром почувствовала, что не хочу жить. Стыд, муки совести, отвращение и т. д. Пришло решение отныне контролировать выпивки. Ведь я могла, только не хотела этого. Сменила манеру пить, стала употреблять пиво, а в гостях – легкое вино, «когда нальют».

Но ничего не изменилось, по-прежнему по утрам мне не хотелось просыпаться. Тогда-то в мою жизнь и пришел мужчина, ради которого я была готова на многое – это был мой третий брак. Я работала, занималась домом, а употребляла только, когда предлагал муж. Еще в гостях, но здесь я себя уже не контролировала – нагоняла.

И вдруг со мной что-то произошло – я стала пить каждый день. Думаю, что это было очередное звено в логической цепи. Я могла не прийти домой, могла остаться «ночевать» с бомжами. А мужу говорила, что, если не нравится, то он может уходить. Я понимала, что я алкоголик, а раз так – то я должна пить. Я бравировала, носилась с этим. Я работала, убиралась, готовила, стирала, но вечером обязательно напивалась. Меня ничто не могло остановить. Даже тяжелейшая травма ноги, когда надо было лежать и принимать лекарства. Мой муж извелся. Он забыл, что такое полноценный сон, рыская по району в поисках «своей любимой». Но не оставлял меня.

Началась последняя стадия – отрыв от социума, реальности, ненависть к себе и в то же время экзальтация по поводу какой-то своей особенности. А однажды я вдруг увидела свои глаза. Я ужаснулась (это я еще была в состоянии делать): в них было столько тоски, столько боли, горя! Меня пронзило: кончено, так больше жить нельзя!

И тут наступают чудеса. Так уж вышло, что в один прекрасный день я встретила своего второго мужа. Он после нашего развода беспробудно пил – до такой степени, что мать выставила его на улицу. Встретились два Одиночества – тихие, пьяные, дрожащие. Стали разговаривать. Не помню, сколько дней говорили, но деньги в один прекрасный момент кончились. И тут я взвыла – такой я еще ни разу не была. Я рыдала, стенала, молилась, ползала. Мне хотелось уничтожить свой больной мозг. А муж второй говорит: «Хочешь, давай сходим к Анонимным Алкоголикам?» Я ничего не поняла – я никогда не встречала упоминания об АА. Спросила: «Какие анонимные?» Отвечает: «Да это алкаши, которые собираются и жалуются на свою жизнь».

Мне было все равно куда идти. И вот, без копейки денег, с больной ногой топаю на другой конец города. Перед походом опохмелилась, правда. В тот раз я ничего не поняла, что происходило, но именно с того дня я трезвая. Мне навязали какую-то брошюрку и монетку, вроде медали. Книга называлась: «Послание женщине-алкоголику», а медалька мне была вручена на память – как новичку. Эта медаль со мной уже два года, она мне очень дорога, как память.

В заключение, я хочу выразить слова искренней благодарности своему бывшему второму мужу – он так и не сумел прекратить пить, он умер. Но именно он тогда возился со мной и в течение двух недель, за ручку, водил через весь город на собрания.

Наталья

Мнения

Продолжаем рубрику мнений. Судя по откликам на прошлые номера, она получается наиболее острой.

Это радует. С тем «Мнения» и организованы, чтобы освещать самНо можно жить и без боли! Мне рассказывали об этом. Порой и я сама чувствую/span, ч/pто многое в моей жизни, в общем-то, нормально. Самое главное в те минуты – отследить ошибки, понять, что надо изменить, а что принять, потому что изменить не в силах. Тогда все становится на свои места, и боли как не быва ло .ое острое, самое наболевшее в российском АА. Оговоримся сразу.

Редакционная коллегия не намерена никого убеждать в необходимости страницы, где каждый из членов АА имел бы возможность высказать свое мнение о том, что происходит у него в доме.

Уместно лишь привести строчки из программного заявления журнала «Грейпвайн»: «На протяжении всей истории журнал служил форумом для выраemp жения различных и часто не совпадающих мнений алкоголиков со всего света. Его статьи не предназначены для того, чтобы выражать политику АА, точно так же, как публикация любой статьи не подразумевает, что она поддерживается Анонимными Алкоголиками или самим журналом». И вот, то же самое говорит наш журнал: «Дюжина» готова

публиковать суждения по любым вопросам. При этом напоминаем, что точка зрения авторов может не совпадать с редакционной и не выражает мнения АА в целом».

Редакционный коллектив

 

Случилось мне провести спикерский на свои 13 лет. Было много наших, и мне было о чем им рассказать. О том, как пил, как выздоравливал, каких достиг результатов на трезвом поприще, что помогало. Рассказ рассказом, таких много у Анонимных Алкоголиков. Только вот, начинался он необычно, точнее, должен был начинаться.

Дело в том, что у меня две зависимости, я алкоголик и токсикоман. В свое время по каждой из них я делал Первый Шаг, пришлось их обе тщательно проанализировать. Слыхал, в АА не у меня одного подобная зависимость, но я без таблеток а-ля фенозепам жить не мог. И я знал, что вторая зависимость у меня в прямой связи с первой. Я должен о ней говорить, как и о любой другой опасности, которая может меня подстерегать. Во всеуслышание!

Но ведущий перед тем, как меня представить, попросил ни полусловом не упоминать о токсикомании. Вообще не говорить. И добавил: «У нас так принято». Что ж, принято так принято. Хотя вопрос: у кого это «у нас?» В другом АА?

Потом был рассказ, был чай. Но знаете, что удивило? Что большинство вопросов пришлось на те самые запретные темы – о таблетках, о взаимоотношениях с другим полом и т. д. Я ощутил голод, нехватку информации. По-видимому, собравшимся до сего дня просто запрещалось об этом говорить.

И вот, у меня в этой связи вопросы: откуда нарисовался этот запрет? Кто, из какой якобы программы его принес? О чем еще, чьей властью в АА запрещено упоминать?

Это письмо наш друг получил в сентябре. Как раз для нашей рубрики мнений. Судите сами.

/Приводим письмо без изменений. Эти милые попытки поупражняться в изучении русского языка, на наш взгляд, дополнительно подчеркивают ту теплоту и нежность, какую испытывают к российскому АА наши заокеанские друзья – ред./.

Мой друг! С удовольствием получила твое письмо. Скучу по тевое и Московскем АА. Буду там в январе. Но не знаю точна когда, думаю там путашесваю. Здесь ест стачу каторое я писала для «grapevine» не давноа. Думаю что будет хорошо в газете АА. Спасиво.

Предпочитаю общаца по русский что я смогу учить.

До Январа.

Вчера вечером я была на собрании, и, когда предложили тему единственной цели, один из присутствовавших встал и потопал прочь.

Эта борьба в АА началась задолго до того, как я стала трезвой в 1969 году. Бытует мнение, что, если члены АА на собраниях говорят не только об алкоголизме, то они нарушают Традиции. Что, в сущности, это означает? На собраниях часто зачитывают заявление о единственной нашей цели, которое заканчивается словами: «Ограничьте ваши высказывания, обсуждайте только то, что связано с алкоголизмом». Я полностью поддерживаю это требование, но меня не покидает чувство, что слова в этой формулировке выбраны неудачно. К примеру, меня не интересует, как, где и сколько ты пил, хотя это и соответствует заявлению.

Мне интересно, как ты воздерживаешься от выпивки, волнует твое выздоровление, а не сам алкоголизм.

Тот человек ушел с нашего собрания, потому что услышал, как мы говорим об употреблении лекарств, наркотиков, а не только алкоголя. Для него это – нарушение нашей цели. Для меня же, и для многих других нарушением цели на собрании является запрет на упоминание того, что отбрасывает нас назад. Если мы знаем, что принятие ЛСД или кокаина, употребление транквилизатора ведет к опасности возвращения к пьянству, то мы обязаны об этом говорить. Это нужно для нашего собственного выздоровления и может оказаться полезным для других. Стало быть, и разговор об этом становится с алкоголизмом в прямую взаимосвязь. Фраза: «Учиться на ошибках других, чтобы не совершать их самим» имеет смысл только в случае, если другие могут поделиться этими ошибками.

Все то, что я узнала о выздоровлении за двадцать шесть лет трезвой и чистой жизни, пришло из Большой книги и из опыт тех, кто рядом. Так, именно на собраниях я узнала, что не только бары, вечеринки и т. д. являются «срывоопасными» местами. О том, что принятие любого вещества, изменяющего сознание, опасно. Что спирт или кодеин в сиропе от кашля может сыграть роль запала. О том, что если не предупредить доктора о своей болезни, он может выписать лекарство, которое приведет нас к пьянке.

Я верю в единственную цель АА. Но я сохраняю за собой право делиться своим опытом выздоровления. И если я упоминаю о том, что не могу принимать изменяющие настроение лекарства, а это кого-нибудь обижает, то очень жаль. Я не хочу никого обижать, просто я хочу жить. А также я хочу, помочь жить другим.

Тогда, в 1969, меня попросили покинуть собрание. Я хочу, чтобы никто из алкоголиков не покидал собрания. Приверженность Традициям не должна становиться предрассудком. Мне думается, что заявление о нашей цели должно сформулировано так: «Ограничьте ваши высказывания только тем, что связано с выздоровлением о алкоголизма». Тогда мы поймем, что не нарушаем Традиции. Что мы все здесь по одной и той же причине – трезвости.

Shelly M., West Point, Virginia,
GRAPEVINE

Маршрутами АА

В феврале минувшего года по просьбе Всемирного офиса GSO состоялся визит членов российского АА в Кызыл с целью создания в городе групп АА.

Для организации постоянных деловых контактов на это мероприятие были приглашены Анонимные Алкоголики из ближайшего к Кызылу города Железногорска.

Рассказывает один из участников поездки.

 

Поездка эта имеет предысторию.

В январе 2006 года состоялся визит делегации Минздрава республики Тыва в Нью-Йорк, в ходе которого представители министерства встретились с генеральным менеджером Грегом М. и директором международного отдела Всемирного офиса АА GSO Дагом Р. Ответный визит, целью которого было создание в республике Тыва движения и групп АА, состоялся в августе того же года. Тогда же члены GSO посетили Иркутск и Хабаровск, где познакомились и мы с американскими коллегами.

В 2006 году первые группы в регионе были созданы, однако год спустя Тыва запросила у GSO помощи, поскольку в ней определенно нуждалась. В свою очередь, Всемирный офис АА обратился к нашей помощи и попросил съездить в регион, чтобы оказать помощь.

Как сказано, на встречу были приглашены Анонимные алкоголики из ближайшего к Кызылу города Железногорска, где очень хорошо структурирована деятельность АА.

И вот 16 февраля я прилетаю в Красноярск. Меня, конечно, уже встречают, мы едем в Железногорск. А там нас ждут с шашлыками. Невозможно передать радость от этой встречи. О чем только мы ни говорили! Вдохновляла и цель поездки. После шашлыков едем к Михаилу. А на следующий день – собрание группы Железногорска, которое было посвящено служению.

Сергею С., организатору собрания, удалось раскрыть эту непростую тему. Была изложена концепция развития движения в регионе, на ярких примерах были показаны перспективы роста групп АА, обрисованы проблемы. Из рассказов мы многое поняли, нам удалось скорректировать свои будущие выступления, проставить необходимые акценты.

18 февраля команда из четырех человек – Николай и Борис из Железногорска, Сергей из Иркутска и Валера из Хабаровска на машине Николая двинулась в путь. До Кызыла, расположенного в южной части Средней Сибири, 1000 км. Это были нелегкие километры, ведь надо было перевалить через гряду Саян.

Первый день – Абакан. Незадолго до нашего приезда в этом хакасском городке образовалась инициативная группа, которая хотела бы создать АА. Анонимные Алкоголики из Железногорска уже не раз совершали поездки в Абакан, чтобы поделиться опытом и оказать помощь. Встретили нас очень тепло. На следующий день посетили местную наркологию и газету «Хакасия», где оставили информацию об АА, обозначили время и место собрания АА, которое наметили провести на обратном пути из Кызыла.

Дорога через горную гряду Саян. Солнце и метель сменяли друг друга. Не буду рассказывать о дорожных впечатлениях, их надо испытать. В семь вечера мы въехали в Кызыл. Нас уже ждали. Мы поселились в местном наркологическом стационаре. Горячий ужин был как нельзя кстати. Несмотря на усталость, мы встретились с врачами наркодиспансера, с больными. Встречали очень тепло, было много вопросов, нас долго не хотели отпускать.

На следующий день мы разбились на две команды: я и Николай поехали в Тандинский кожуун (район – примеч. автора), а Борис с Сергеем – в Каа-Хемский.

Поездка в Тандинский кожуун превзошла наши самые смелые ожидания. Встречали представители администрации района, руководители органов местной власти, директора школ, училищ. Неожиданностью стало выступление в школе, где все учащиеся выстроились для официального приветствия. Ученицы в национальных костюмах, с хлебом солью и местным чаем вышли к нам на встречу, повязали национальные шарфы. В ответ мы тоже произнесли приветственные речи и под аплодисменты прошли в школьный клуб трезвости «Зеленая сосна», организованный здесь для поддержания здорового образа жизни.

Затем прошли встречи с населением двух сел, где мы рассказывали о себе, о целях и задачах Содружества АА. Уже вечером мы совершили небольшую экскурсию по городу, посетили монумент «Центр Азии» на берегу Енисея (географически Кызыл является центром Азии – примеч. автора). Было очень тепло и радостно, и как-то не очень волновало, что температура в тот день достигла -40 и чувствовалось, что климат здесь резко континентальный.

На следующий день нас ждала встреча с заместителем министра здравоохранения республики Тыва Анеттой Шарегооловной Бодур-Ооржак. Мы рассказали о том, что видели, поблагодарили за великолепную организацию мероприятия. Совместно были выработаны мероприятия по организации движения и работы групп АА. Замминистра дала задание пресс-секретарю разместить на телевидении информацию о предстоящем собрании АА, затем пригласила радиожурналиста, который взял у нас интервью.

После официального визита было много встреч с представителями социальных учреждений, с безработными в центре занятости, с социальными педагогами и психологами, с родителями в школах города.

На следующий день прошла встреча в МВД. Присутствовали замминистра внутренних дел Тывы, руководители милицейских подразделений, представители охраны общественного порядка. Затем мы посетили приют для бомжей. Были в наркологии на празднике, посвященном 23 февраля, где удивил поданный на обед баран.

Во время визита в наркологию мы записали фамилии тех, кто хотел присутствовать на официальном открытии группы АА в Кызыле. Записалось 15 человек, и их отвезли к месту проведения общего собрания. Потом, правда, выяснилось, что двое «под шумок» убежали из больницы.

И вот открытие, а затем и первое рабочее собрание. Невозможно передать, какое чувство радости мы испытывали. Оно нас переполняло. Железногорцы пообещали взять спонсорство над новой группой, визит был намечен на 4-6 марта.

На следующий день, тепло попрощавшись с больными из местной наркологии, с врачами, выехали в обратный путь. Вечером, как и рассчитывали, провели первое собрание группы в Абакане, а в воскресенье были уже в Красноярске. Трудное было расставание, ведь за эти несколько дней мы почти сроднились. Объединяло и то, что мы выполнили все, за чем сюда приезжали.

Ну, а затем – аэропорт, полет, в котором переполняли грусть и радость, тепло и гордость, подаренные нам этой незабываемой поездкой.

 

Жизнь вне

Мир в целом не живет идеями АА. Ему, по большому счету, до нашего алкоголизма дела нет. Живет он своей жизнью, попивает, ну, а сходит кто-нибудь с дистанции, не справившись со своим пристрастием – что ж, не он первый, не он последний. Аксиома: мир в целом не нуждается в АА.

Но вот проблема: АА нуждается в мире. Его члены не живут в вакууме, не становятся отшельниками. Напротив, став трезвыми, вливаются в него, и некоторые, порой, впервые становятся его кирпичиками.

Трудно бывает новичку. Он пил, он старел, а мир, со всеми своими красками, жил как бы без него. И вот он вступает в этот мир – человек в возрасте, с грузом прошлого, со своим мировоззрением, своими оценочными категориями. «Я – алкоголик!» – с такого признания самому себе начинается выздоровление в АА. Но ведь, с другой стороны, тем самым выстраивается барьер, ведь никто из этого мира не сделает снисхождения на твою болезнь.

Как мир принимает своих блудных сыновей? Как у вчерашнего забулдыги складываются взаимоотношения с теми, кто и понятия не имеет, что есть алкоголизм? Помогает ли ему в новой жизни наработанное в АА – Шаги, Традиции, молитва о душевном покое и т. д.? Как все это сопересекается с реальной жизнью – как круг в треугольнике (наш символ) или, наоборот, получается раздрай?

Обо всем этом мы и предполагаем поговорить. С тем и представляем нашу новую рубрику «Жизнь вне»». Здесь будут публиковаться рассказы членов АА об опыте построения трезвой жизни, ее сфер деятельности – социальной, семейной, трудовой.

Первая публикация – о том, как может сложиться семейная жизнь в АА. На наш взгляд, они очень увлекательны, эти зарисовки. Они будут публиковаться в нескольких номерах.

Вообще, рубрика эта еще до своего бенефиса вызвала большой интерес, и в редакционном портфеле сегодня уже имеется немалый задел.

Хочу рассказать свою love story, возможно, она кому-то пригодится.

Меня иногда спрашивают: «Как построить счастливые отношения с мужчиной?» И в ответ часто ожидают каких-то приемов, простых действий, благодаря которым можно заполучить мужчину, который приедет за любимой на белом коне и сделает ее счастливой? В ответ я зависаю в задумчивости, т. к., увы, не владею никакими волшебными заклинаниями и средствами. Вывод, к которому я пришла, простой: «Другой человек не может сделать меня счастливой. Это под силу лишь мне самой».

Я везунчик. Уж не знаю, с чем это связано, но я везунчик. У меня здесь четкое внутреннее ощущение. Хотя однажды, когда я беседовала с психотерапевтом (в свое время лечившим меня от алкоголизма), он вдруг меня спросил: «Света, ты ведь столько пережила в жизни, не каждому вообще удается такое пережить. Почему же ты так упорно считаешь себя везучей?» Тогда я задумалась и ответила: «Ну, может быть, дело все в том, как я все это воспринимаю?»

В АА я пришла совершенно расформированной – психологически и физически. Никаких ориентиров в моей голове не оставалось, потому что те, что были, те, что меня вели, привели известно, куда. И вот, в таком состоянии я встречаю мужчину, который меня заинтересовывает, как мужчина. Естественно, сходу я начинаю вести себя так, как всегда себя вела – кокетничаю, манипулирую и т. д.

Этот мужчина привел меня в АА, на мое первое собрание. И в перерыве говорит: «Иди, пообщайся с женщинами». Я удивлена, говорю: «Но я с тобой хочу общаться, зачем мне с женщинами?» Он отвечает: «Потому что тебе нужно общаться с женщинами для своей трезвости, ты ведь для этого сюда пришла?»

Итак, первый вывод, который я сделала – в АА я пришла за трезвостью! А то, что прицепилось по ходу (любовь) уже не входит в сферу моих интересов в АА.

Забегая вперед, скажу, что этот мужчина – теперь мой муж, и я благодарна ему за то, что он с самого начала говорил. А говорил он следующее. Моя трезвость – это мое дело, и он не будет ею заниматься. Что пьяная я ему не нужна. Что у него есть дочь, пожилые родители, у него есть многое, на что свои силы тратить.

Звучало это довольно резко, и я собиралась, было, уже обижаться, но, поскольку к тому моменту он еще не был «на крючке» (как я тогда считала, нужно мужчину привязать к себе, а потом уже творить, что угодно), я эти обиды глотала, улыбалась и вслух со всем соглашалась. Показывала себя этакой благоразумной девочкой, отличницей.

Слава труду, у меня было много свободного времени, чтобы обмусоливать в голове все наши разговоры в подробностях. И тогда я сделала второй вывод: «Моя трезвость стоит на первом месте. Не будет ничего, если не будет трезвости. Никакая любовь не продлится долго, если я буду пить».

К тому времени я уже много раз проходила: появляется у меня мужчина, я запиваю и его либо выгоняю, либо он сам уходит, не выдерживая. Мой новоиспеченный возлюбленный (правда, у нас пока еще ничего не было) сказал тогда замечательную фразу: «Влюбленность в АА – не редкое явление. Приходит новичок, встречает старичка, который его понимает, и кажется, что вот она – родная душа. А потом, когда тема алкоголизма иссякает, оказывается, что говорить, в общемто, и не о чем». И тут я сделала третий вывод: «Хоть мне и хочется заполучить этого мужчину (ну, просто потому, что из «прошлой» жизни я притащила установку, что, если мне кто нравится, его нужно заиметь любой ценой), я должна понять, есть ли у нас с ним еще что-то общее, кроме алкоголизма». Таким образом, я постаралась (с его помощью, конечно) как можно реже обсуждать с ним свои алкогольные дела.

Исходя из двух вышеуказанных установок («трезвость больше, чем любовь» и «есть ли что-то общее, кроме алкоголизма») я сделала и такой вывод: «Мне нужно самой обживаться в АА. Обрастать друзьями, въезжать, не рассчитывать на помощь этого «срокатого дяденьки».

Помню, мы с ним встретились дней в 10 моей трезвости, и он удивился, когда я похвасталась: «Ого! Ты уже собрание вела сегодня?» Мы с ним много общались в аське. Поскольку он все еще не был у меня «на крючке», а я уже была влюблена в него по уши, я не позволяла себе ничего такого, что могло бы оттолкнуть его – как была с самого начала отличницей, так ею и оставалась. Но втайне лелеяла надежду, что когда-нибудь он все же влюбится в меня, и мне уже не нужно будет сдерживаться и продумывать каждый шаг. Тогда я уже смогу себя вести, как заблагорассудится, а он никуда не денется.

Я всегда была очень обидчивой девочкой. Любой намек, любую недосказанность я истолковывала не в свою пользу. Как-то раз он сказал фразу в метро (мы вдруг заговорили про срывы – кто-то где-то сорвался, и я ему об этом рассказала): «Если ты сорвешься, то я должен буду уйти. Потому что, находясь с тобой, пьющей, я тоже могу сорваться. А мне нельзя». Вот гад! Помню, тогда я испытала нестерпимую боль от этой фразы. Я улыбнулась (уж это я умею делать в любом состоянии), потом еще минуту молчала, боясь, чтобы голос не выдал моей обиды, и перевела тему на другое.

Весь вечер я плакала от обиды. Я думала: «Как же так? Ведь, если я люблю человека, я буду в огонь и в воду за него кидаться, а он? Почему он такие слова говорит?» А потом опять задумалась. Начала раскладывать по полочкам. Да ведь он прав. У него вся жизнь заточена под трезвость. А тут вдруг я начинаю с ним жить и пить. А начну пить – вранье наступит, чувство вины, загулы. Это ненормально. И я сама, я тоже не хотела бы жить с пьющим мужчиной.

Отсюда я сделала еще один очень важный вывод: «Когда он говорит обидное, сначала я должна это обдумать, перевернуть ситуацию (поставить себя на его место, а его – на свое) и представить, как это было бы для меня». Еще день или два я помусолила это в голове, и наконец поняла, что приняла новую точку зрения. Ведь это то, о чем я к тому времени миллион раз слышала: «Поступай с другими так, как ты хочешь, чтобы они поступали с тобой».

И я еще больше укрепилась в своем желании жить трезво.

Светлана, Москва

«Нельзя постоянно винить себя за что-то.
Обвините себя разок и спокойно живите дальше».
Гомер Симпсон

Мы стали регулярно встречаться, ходили куда-то, болтали. Помню, меня долго смущало то, что у нас разница в возрасте 19 с небольшим лет. А он вдруг и говорит – то ли он почувствовал, то ли просто так сказал (беседовали про Китай и что там разница в возрасте в браках бывает огромная): «Кто знает, как оно повернется в жизни? Человек может быть молодым и красивым, а попадет в место, где бомбу взорвали, и погибнет. И старый человек может еще после этого жить лет 20». Я замолчала на несколько минут и сделала еще один важный вывод: «Я чей костюмчик примеряю, когда высчитываю, сколько кому осталось, свой ли? Сколько суждено, столько и будет, блин!».

Мне сложно было принять точку зрения, которую он озвучивал: «Я не знаю, что будет дальше. Главное – что есть сейчас». Мне казалось, что если у меня любовь с мужчиной, то мы постоянно должны говорить о будущем, и я должна иметь какие-то гарантии с его стороны. А эта его позиция с моей явно не совпадала. Я маялась и крутила в голове: «Ну это что значит-то? Что он не хочет мне ничего обещать? Хорошенькое дельце! Это значит, что я, значит, щас в него влюблюсь, понимаешь ли, а он вдруг – раз, и передумает? И потом скажет, мол, а никто тебе ничего не обещал? И оно мне тогда, ваще, надо?»

Но потом я честно себе сказала: «Хорошо. Допустим, он даст тебе какие-то гарантии. Скажет, типа, любовь на всю жизнь, и все дела. А если твой бл..ский характер даст о себе знать, и ты побежишь налево? Свои гарантии ты готова ему дать? Не сказать об этом, а именно дать со всей ответственностью? Что тебе дача этих гарантий-то? Или получишь их и начнешь себя вести, как тебе захочется – обижаться, дурить, манипулировать?» Это был очень важный момент для меня: с одной стороны, я боялась кинуться в любовь с головой и сдерживала себя, даже не разрешала говорить, что «я его люблю», с другой – мне этого хотелось. Хотелось настоящей, полноценной любви, чтоб искры из глаз, и все такое.

Я честно спрашивала себя: «Чего я боюсь? Что я могу потерять? Время на любовь с ним? Да, если это будет жертва только с моей стороны, то не стоит и затевать. Но я ведь хочу быть с ним и любить, а не жертвовать собой. И потом – не попробовав, не узнаешь».

Примерно в это же время мой возлюбленный помог мне, рассказав про «самореализующееся пророчество». Это когда в голове что-то сидит, и ты начинаешь действовать в соответствии с этим убеждением. Например, я боюсь, что он меня бросит, и начинаю делать все так, чтобы бросание не было таким болезненным. Ну, а на самом деле, начинаю отдаляться от него.

То же самое он говорил и про себя: мол, не хочет близко связываться, т. к. боится, что пойдет что-нибудь не так, поэтому и не делает активных шагов навстречу. И тут я сделала еще один важный вывод: «Неважно, что будет с его стороны. Но со своей я готова предпринять все, чтобы получилось. Без страха, иначе так и буду всю жизнь барахтаться».

С тех пор все мои действия были направлены на созидание. Я перестала мучаться вопросом: влюбиться или не влюбиться окончательно. Выбор был сделан, я прекратила метания и думала о том, как сделать, чтобы наши отношения приносили бы нам обоим только радость.

/Продолжение следует/

 

С улыбкой

Насколько эти картинки созвучны духу АА – решать вам. Про их автора известно лишь то, что его имя и фамилия до нас не дошли.
Судя по всему, были написаны в те времена, когда об «Анонимных», да и вообще о каком-либо выздоровлении у нас в стране нечего было и мечтать. Предназначались, вроде, для популярного в те годы журнала «Крокодил».
В редакцию «Дюжины» были переданы на одном из ежегодных собраний в Москве с единственным пожеланием: «Может, опубликуете когда-нибудь». Что мы и делаем. Памятуя о добром совете: «Если он (алкоголик – ред.) в хорошем настроении, расскажите ему о ваших веселых приключениях в то время, когда вы еще выпивали (БК, стр. 89 – ред.).

Печатается по публикациям номеров «Дюжины» 1 (15), 1 (16) с дополнениями из истории российского АА, подготовленными Службой информации группы «Терек» – ред./

• 1934, лето
  Доктор Уильям Д. Силкуорт признает Билла В. безнадежным алкоголиком.

• 1934, август
  Эбби Т., друг Билла, становится трезвым благодаря Оксфорд-ским группам.

• 1934, ноябрь
  Эбби навещает Билла и рассказывает ему свою историю.

• 1934, декабрь
  Билл обретает духовный опыт, используемый в дальнейшем в развитии АА, в нью-йоркской городской больнице.

• 1934, декабрь – 1935, май
  Билл пытается помогать алкоголикам, но никому из них не удается остаться трезвым.

• 1935, май
  Доктор Боб и Билл встречаются в Акроне (штат Огайо).

• 1935, 10 июня
  Последняя выпивка доктора Боба – день основания АА.

• 1937
  АА в Нью-Йорке отделяется от Оксфордских групп.

• 1937, ноябрь
  Доктор Боб и Билл, встретившись в Акроне, подводят итоги деятельности. 40 человек к тому времени стали трезвыми. Пер-вая ласточка успеха.

• 1938, февраль
  Знакомство АА с Джоном Рокфеллером мл., который дает АА $ 5 000. Закладывается основа одной из Традиций АА.

• 1938, май
  Возникновение «Alcoholic Foundation» – первой Службы АА. Начало развития наставничества.

• 1938, май
  Начало работы над книгой «Анонимные Алкоголики».

• 1938, декабрь
  Сформулированы 12 Шагов.

• 1939
  Количество членов АА достигает 100.

• 1939, апрель
  Издание книги «Анонимные Алкоголики».

• 1939, лето
  Средне-западное АА отделяется от Оксфордских групп.

• 1939, август
  Доктор Боб и сестра Игнация начинают работать с алкоголи-ками в больнице св. Томаса в Акроне. В последующие 10 лет через них проходит 5 000 алкоголиков.

• 1939, декабрь
  Первая группа АА в психбольнице Rock Land State Hospital в Нью-Йорке.

• 1940
  Религиозные деятели выражают одобрение АА благодаря влия-нию отца Доулинга и доктора Фосдика.

• 1940, февраль
  Первый офис Всемирной Службы АА в Нью-Йорке.

• 1940, февраль
  Первый клуб АА В Нью-Йорке.

• 1940, февраль
  Обед, данный Рокфеллером в честь АА.

• 1941, март
  Благодаря статье в Saturday Evening Post, вызвавшей грандиоз-ный рост численности АА, Сообщество добивается признания и известности. Количество членов АА за неполный год увели-чивается с 2 000 до 8 000 человек.

• 1942
  Первая группа АА в тюрьме Сан-Квентин, Калифорния.

• 1944, июнь
  Основание журнала АА «Grapevine» («Виноградная Лоза»).

• 1945
  Доктор Уильям Д. Силкуорт и Тедди Р. начинают работу в больнице Кникербокер в Нью-Йорке. За последующие 10 лет они наблюдают 10 000 случаев алкоголизма.

• 1946
  Впервые сформулированы и опубликованы 12 Традиций АА.

• 1949
  Американская Ассоциация психологов признает АА.

• 1950, июль
  Первая Международная Конвенция АА в Кливленде. 12 Тра-диций АА одобрены Движением.

• 1950, ноябрь
  Умирает доктор Боб

  

• 1951, апрель
  Первая конференция Генеральной Службы АА. Начинается пятилетний период экспериментов, в результате которых выстраиваются /pвзаимоотношения Совета попечителей АА со всем Сообществом.

• 1951, октябрь
  АА присуждена премия Американской ассоциации гражданского здоровья.

• 1953, июнь
  Издана книга «12 Шагов и 12 Традиций». Сообщество АА насчитывает 111 тысяч членов, объединенных в 5 тысяч групп.

• 1954, октябрь
  «Alcoholic Foundation» становится Всеобщей Службой АА (General Service Board of AA). Отклонена первоначальная идея «ор br /ганизации для всех целей».

• 1955, июль<bКак сказано, на встречу были приглашены Анонимные алкоголики из ближайшего к Кызылу города Железногорска, где очень хорошо структурирована деятельность АА.r /> Второе издание книги «Анонимные Алкоголики», дополненное новыми историями.
  II Международная Конвенция АА в Сент-Луисе (5000 участников). Принятие Конвенцией символики Сообщества – треугольник в круге.

• 1955, 3 июля
  Ветеранами АА предложены три базовых принципа (три стороны треугольника) – Единство, Служение, Выздоровление.

• 1956
  Создание Комитета по связям с общественностью (до этого времени все функции Комитета осуществлял Биpлл В.)

• 1957
  Создание первых Служб АА вне американского континента – в Англии и Ирландии.

• 1957, октябрь
  Издание книги «АА взрослеет». АА насчитывает 200 000 человек в 7000 группах в 70 странах.

• 1958
  Телевизионный фильм «Дни вина и роз» (киноверсия вышла в 1963 p align=”justify”г.). АА сотрудничает с создателями обеих работ.

• 1959
  Переименование «AA Publishing, Inc» в «World Service, Inc».

• 1960, июль
  III Международная конвенция АА в Лонг-Бич (Калифорния). Книга «Avec des Alcohoiques» Жозефа Касселя стимулировала рост АА во Франции и Германии.

• 1961
  Билл В. обменивается письмами с доктором Карлом Г. Юнгом (в 1930-м году д-р Юнг помог одному из алкоголиков, внесшему значительный вклад в основание АА).

• 1962
  На 12-й Конференции по Служению АА приняты «12 Концепций для Всемирной Службы», написанные Биллом В.

• 1963 – 1967
  Этот период характеризуется гигантским ростом АА. Тому во многом способствовали активность Служб АА, быстрый обмен корреспонденцией, основание новых литературных комитетов, большое количество новых эффективных переводов, следование Традициям АА и т. д.

• 1965, июнь
  IV Международная конвенция АА в Торонто (Канада). Около 10 000 участников. Появляется декларация «Если кто-то в беде, и ему нужна помощь, АА всегда будет рядом. И я отвечаю за это». «Я отвечаю за это» становится девизом этой Конвенции.
  В Торонто выходит подарочное издание «12х12».
  Выходит цветной документальный фильм (только для пользования внутри групп), в котором Билл и Лоис (жена Билла) рассказывают об истории создания АА.

• 1966
  Изменения в составе Совета попечителей Всемирной Службы АА. Цель – обеспечить преимущество в Совете (две трети) членов АА. Прецедент, в результате которого АА приняло на себя всю полноту ответственности за последующую деятельность.

• 1967
  Издание книги «Путь жизни АА» (теперь называется «Как Билл видит это»), состоящей из отрывков работ Билла В. В этот период количество групп увеличивается с 5927 до 13 279.

• 1969, 9 – 11 октября
  Первое собрание Всеобщих Служб АА в Нью-Йорке. Присутствуют делегаты из 14 стран.

• 1970
  V Международная Конвенция АА в Майами-Бич (Флорида). 11 000 участников. Последнее публичное появление Билла. Девиз: «Декларация Единства». Сообщество насчитывает 14800 групп и 260 000 членов.

• 1971, 24 января
  В Майами-Бич умирает Билл В. Его полное имя, фотография и история впервые появляются в средствах массовой информации.

  

• 14 февраля
  В группах АА во всем мире прошли памятные собрания.

• 1973
  Издание книги “Пришли к убеждению”, демонстрирующей огромный диапазон духовных взглядов членов АА. В Сообществе АА насчитывается 18 900 групп и 363 000 членов.

• 1973, апрель
  Общий тираж книги “Анонимные Алкоголики” превысил 1 000 000 экз.

• 1974
  Всемирная встреча Служб АА в Лондоне. VI Международная конвенция в Денвере (Колорадо). Около 19 000 присутствующих скандировали рефреном: “Пусть это начнется с меня!”
  Издана книга “Жить трезвыми”, объясняющая в деталях некоторые практические методы, которыми пользуются члены АА, чтобы оставаться трезвыми.

• 1976
  Количество членов АА по всему миру достигло 1 000 000 человек в 28 000 групп. Третье издание книги “Анонимные Алкоголики”.

/Продолжение следует/

 

Вопрос из зала

Не все ладно в нашем королевстве. Да и не может быть все ладным – тернист путь выздоровления и взросления. Иными словами, это нормально, что не все ладно. Но как об этом узнать? Что именно не так в родном АА? Где получить ответы на свои вопросы?
Мы уже говорили, что «Дюжина» (как и любое СМИ) ставит перед собой цель не только информировать, но и выносить на обсуждение, участвовать во всех сферах деятельности российского АА. Только в этом случае журнал может стать востребованным. Другой разговор, да не будет в официальном печатном представительстве российского АА слухов, сплетен, непроверенных фактов и т. д. Редакционный коллектив в этом отношении очень щепетилен – не будет подаваться на эмоции, на давление «общественности» и т. д.
С учетом сказанного, представляем новые полемические рубрики: «Вопрос из зала» и «Референдум». В первой будут аккумулированы вопросы, которые пришли к нам по почте и которые представляются важными сегодня. Во второй будут «суммированы» ответы членов АА, откликнувшихся на поставленный вопрос.

 

Первый «вопрос из зала» уже поступил. Публикуем его в расчете на взвешенное, заинтересованное обсуждение.

Из прошлогоднего пробега «Северная подкова 5» до нашего города дошло несколько экземпляров записей спикерских выступлений членов АА, выполненных на CD-дисках. Их было шесть, и изданы были под названием «Живые голоса трезвости».

Мое мнение: они замечательны: прекрасно выполнены, имеют хорошее звучание – без лишних шумов, длиннот и пр. Сами рассказы трудно переоценить. Мне кажется, что на сегодняшний день это наиболее действенный способ донесения наших идей. Больший даже, нежели журнал, в котором прошу опубликовать настоящее письмо.

Диски эти нам нужны. Слыхал, что был случай, когда после прослушивания один «наш» даже перестал пить. У нас в Удмуртии есть члены АА, которые большую часть года, ввиду погодных условий не имеют выхода на собрания в городе. Или им просто далеко ехать. А вот послушать такой диск всегда можно. Мы говорили об этом. Ведь можно было бы проводить и обсуждение прослушанного, как если бы на собрание группы был приглашен спикер.

Ну, а вопрос вот какой. Если «Живые голоса трезвости» оказывают такое сильное влияние, почему их нет в продаже? Я часто бываю на наших официальных встречах, и ни разу не видел их на прилавках.
Хотелось бы услышать на сей счет мнения других членов АА. Этот вопрос волнует не меня одного.

 

 

 

ДОРОГИЕ ДРУЗЬЯ!

Если вы хотите первыми получать новые номера «Дюжины» – подпишитесь на это издание. Для этого просим вас прислать по эл. почте журнала «Дюжина» (какой-то адрес) следующие данные: ФИО, свой почтовый адрес, номера телефонов для связи и e-mail. Укажите также количество экземпляров каждого номера журнала, которое вы хотели бы получать.

/Продолжение следует/