Опыт, сила и надежда – поездка в Советский Союз

The message of Alcoholics Anonymous knows no language barrier, nor do custom or cultural heritage have any meaning whatsoever when it comes to our recovery process.

There were sixteen of us at the Moscow Beginners Group. We were there celebrating their first anniversary as an AA group. The meeting opened in Russian with the Preamble, then a reading of the Twelve Steps and the Twelve Traditions. The chairperson said, “This is a Second Step meeting”, and they began to share.

One member spoke up. He’s an enthusiastic Moscow businessman who’s five months sober and beginning to work the Steps. When he spoke I heard my own alcoholism, I heard my own history of destruction and pain.

“I have no history of God in my life”, he said. “But I began to do what they said to do here. And I have found a spiritual power within me. I think that might be God”.

This man is now working with three other alcoholics in the group who also had no history of God in their lives, but who together have found a spiritual power they can rely on.

Inasmuch as AA can be official in any way, this was an “official” visit from the General Service Board of Alcoholics Anonymous (US/Canada) to some very specific people in the USSR. Over the past year or so, there have been a number of communications back and forth between the Soviet and American governments concerning alcoholism, and AA, while not affiliated with these efforts in any way, has cooperated in full.

Back in September of 1987, the general manager of the General Service Office in New York traveled by invitation to Russia with sixteen other individuals related to the field of alcoholism, as part of an exchange program between the two governments on the topic of alcoholism and drug abuse. Then, in May of 1989, a return visit was made by group of Soviets.

Through the course of these exchanges, it became clear that there were quite a few people inside the Soviet Union who had a growing interest in Alcoholics Anonymous. We began corresponding with some of these people – Ministry of Health people, Temperance Promotion Society (TPS) people, psychologists, psychiatrists, narcologists, sobriety clubs – and in the course of this ongoing dialogue, another visit was set up which was to be independent of the previous trips.

The AA members picked for the trip were the two trustees-at-large – myself from US and Webb J. from Canada – along with Sarah P., the General Service Office stuff member assigned to the trustees’ International Committee. In addition, since we’d be talking primarily with Soviet professionals and doctors, it seemed appropriate to have a doctor along with us. So Dr. John Smith, a nonalcoholic trustee from Canada, was added to the team. Of course it wouldn’t have done much good to send us off without a voice, so we also added a nonalcoholic fellow who is a simultaneous translator.

Our first stop was Helsinki, Finland. We stopped there initially for two reasons: first, jet lag is real and we wanted to make sure to be fully adjusted to the time change; and second, the Finns have been carrying the AA message into Russia for some time and we wanted to coordinate our efforts so that each of us might be as effective as possible.

Now I have been around drunks most of my life, but I have never seen quality drunkenness until I saw the Finns. They were big, they were like redwood trees, they were stoned, and they were moving. Finnish AA members are incredible, too. They give the same depth of love to AA that they gave to the bottle – and then some.

One of the ways in which the Finns practice anonymity is by taking on a second name, a nickname. And appropriately, in Helsinki, we met “Columbus”, the fellow who first brought AA to Finland.

On November 13, we took the ferry from Helsinki to Tallinn, Estonia. Estonia is one of the most beautiful cities I have ever seen. There were buildings there which had been built in the 1400s and were still in use.

Estonia is in the Soviet Republic, but it is a separate culture, and behind the scenes of our visit there were demonstrations going on the support of an official separation. While we certainly had no opinion whatsoever on these events, it was interesting to watch how these Soviet citizens were allowed to demonstrate, contrary to government policy, openly and publicly.

When we landed, on the advice of our interpreter, the rest of the party went through customs first. We had carried with us a good sized box of Russian-language AA literature, and though I knew we would be stopped, I had no idea how this literature would received. Now, I’ve been through plenty of touch customs checks before – and after one of them ended up in prison – and I was getting a little nervous. I had brought along a pocket knife to open up the box with a plastic pocket comb. The customs lady took out a piece of literature, looked at it, and walked off to show it to a fellow in a suit standing back in a corner. Our interpreter learned over and whispered to me, “It’s an ideology check”.

In a short while, the customs lady returned with a smile on her face. She called over a uniformed guard. I thought, “there goes the box”. As they talked together, the interpreter learned over. “They like it”, he said.

With another burst of conversation and a nod of the head, she waved me, the box, and the interpreter on through. On the other side of the check point, the interpreter translated her last comments to the uniformed guard for me.

“Look”, – she had said, – “they are here to help us in our struggle with alcoholism”. This seemed to set the tone for the entire trip, and we started handing out literature wherever we went.

Each one of us on this trip had a sense of the immensity of our task, and each one of us had a real desire not to promote anything but rather to share our experience, strength, and hope with the professionals we came in contact with so that they might better understand AA and perhaps allow AA to happen in the Soviet Union. At one of our meetings with the sobriety Society of Estonia, the people involved in helping alcoholics there tended to dominate and tell us of their program and to slant the conversation politically, but eventually we got across to them that helping alcoholics was our only interest.

During one of our conversations, a girl spoke up in English and said, “I have read your book(the Big Book) and I understand the importance of God? How am I going to work with these AA principles if I don’t believe in God?”

“Well,” I said, “that’ no big deal. I didn’t believe in God either when I came to AA. It’s not a requirement, you Know.”

With this, the girl visibly relaxed and I heard a sigh of relief.

We also met with a doctor there, a former government official, and he kept saying how the program would have to be changed to fit the Russian people with no historical cultural background of God. “It won’t work here,” was something we heard a lot of. I must admit that I did get a bit of a chuckle out of this. Quite a few times I heard people say, “We don’t have any historical back-ground of God,” and then in the next Breath would ask, “But would you like to see the cathedral?”

At first, many of the people we talked to were reserved. But because we could talk so openly about alcoholism and about ourselves, they too began to share openly. We discovered that whatever else they might be doing in terms of treatment, they’re already using some of the basic principles that Alcoholics Anonymous operates by: admission of powerlessness, an honest belief that some sort of recovery is truly possible, and they understand about taking a personal inventory- it’s rigorous, but they’re doing it. It’s a 30-question inventory that has to be renewed every six month with a doctor and a peer group. Treatment is a three-year process, and if you slip, you go to a labor camp for two years. The official position is that after six or eight weeks of effective treatment the patient is no longer an alcoholic. There is a cure, they believe, and it takes about six to eight weeks. The only catch, however, is that they have to keep renewing this cure or they can become alcoholics again. However, the drunks that we talked to said: “We know it’s important to understand that we’re alcoholics forevermore”. And they completely understand the need to pass this information on to the next person, there’s no problem with that. This, then, is the foundation of whatever is going on in the Soviet Union, and seems like fertile ground for AA principles to flourish in.

Well, I was looking forward to the trip from Estonia up to Leningrad because we were going to be traveling by train and I just knew it was going to be like the Orient Express. But it turned out to be more like the milk train instead, and they put the four of us into one compartment with all our luggage, one bunk apiece, and gave us a cup of black Russian tea. It was an experience that I wouldn’t have missed for the world, but I certainly wouldn’t want to do it all over again.

In Leningrad, again we met with a doctor who had alcoholic patients who were trying to use the AA method, but he didn’t believe it would work because of the emphasis on God. Eventually this man brought some of his patients to see us and it is our hope that the sharing that went on will one day be of some use to them. One of the exercises this doctor has his group doing for therapy purposes is to translate the Big Book. “It’s not a very good translation,” – he said, but they don’t seem to mind.

The group that this doctor works with has been using AA for about three years, and one of the group had three years sobriety, another had seven months. These people were allowed to come and visit with us in our hotel rooms, and that was unheard of just a few years back. On our end, we were not restricted in any way in our travels. We had complete freedom of movement in every city we were in. They let us just wander wherever we wanted.

The people of Leningrad have a pride and a spirit like I have never seen. Our hotel was right across the street from a monument that was built in memory of Russian soldiers who stood off the Germans for 900 days. Thousands of people starved, but the Germans didn’t get in. it is that kind of pride that is still evident in Leningrad.

At one point during our stay in Leningrad, just prior to our scheduled meeting with the Temperance Promotion Society, an American movie was shown on Soviet TV – a movie about one woman’s struggle with alcoholism, and her eventual sobriety in AA. The movie created quite a response from the Soviet viewers, and the newspaper Komsomolskaya Pravda printed some of the hundreds of requests it had received asking for more information on Alcoholics Anonymous. We had the article translated, and were moved by the overriding tone of the responses. Here, translated from the Russian, is just one of the many responses.

“I have acquaintances but no friends, I have spent these last ten days at home. I have not gone anywhere and will invariably get drunk. And once I go on a binge, it lasts a long time.

“I don’t work anywhere. I would love to go to heaven, but my sins won’t let me. I’m twenty-four. My employment record is like an index of available jobs. Besides which, last summer I was released from incarceration.

“What should I do? I don’t visit my neighborhood duty officer because I know his crowning remark: “If you don’t have a job in ten days, I’ll send you to Labor-Rehabilitation Camp”. Who wants to go there…? So I hide. It was better in jail. I don’t know how AA can help me, but I am writing nevertheless”.

The newspaper article also carried the comments of the first deputy chairman of the Temperance Promotion Society, which had recently come under fire for what appeared to be a lack of effectiveness in supplying adequate answers to the huge problem of alcoholism facing the Soviet Union. Of AA, the first deputy had this to say: “We will not forge an alliance with them. Their method is interesting, but is only partially useful for us. And we will reject in primarily because certain interested parties from across the ocean and very clearly using it to promote the American way of life… The pretext is a good one; there is nothing to be said against it. But still I will block it”.

With a note of uncertainty, then – and these conflicting messages in our minds – we went off to our scheduled meeting with the TPS. Of course, we got lost along the way, literally, and as things have a way of going in AA, it turned out to be one of the greatest days I’ve ever had.

Finally, after wandering around the city’s back streets, we found our way. Unlike our dire predictions based on the newspaper article, the TPS people were very cordial, very kind, very open, very pro AA. While we were there talking, a television producer showed up with the camera crew asking for permission to do some filming for a ten-minute documentary that they wanted to do on Alcoholics Anonymous for Soviet television. We started to explain our Traditions, of course, and she cut us off; she understood them quite well. She assured us, and promised to maintain our anonymity. So, as we began to talk with the TPS people, the cameraman went to work. Rather than showing any faces, he began to focus in on our hands as we were talking, and there was one very dramatic moment as Dr. John Hartley Smith was talking about the constrictive life of an alcoholic – how it gets smaller and smaller as the disease progresses on.

At the end of the meeting, the producer commented that she didn’t think ten minutes was going to be nearly enough to give a sense of Alcoholics Anonymous to the Soviet public. So what they intend to do, at their own expense, is to travel to the United States in order to prepare a more in-depth documentary on AA. We are going to send them copies of some of the films and video material that AA has already produced, such as “Young People in AA”, “It Sure Beats Sitting in a Cell”, and “AA – An Inside View”, and hopefully this material will add to their understanding of AA principles and practices.

Eventually, we headed up to Moscow, and this time it was something more like the Orient Express. On our first day there we met with Moscow Beginners Group. There will be debates forevermore about which was the first AA group in Russia, and this group has as good a claim as the next. It was started by an Episcopal minister who was living and working in Moscow, and it now has a number of regular attendees. It is the first Soviet AA group registered with the General Service Office in New York.

Also in Moscow, we had an appointment to meet with a doctor who had written a book about alcoholism and recovery, and a good part of it was about AA and its principles. The book, it seems, was a huge popular success and had already sold out. They were going to have a public debate about this book, and a big hall had been opened up at one of the cultural palaces where everyone – police, antagonists, proponents, everybody – showed up to debate the ideas in this book. And we were invited to come. It turned into quite an afternoon – one we could never in this world have planned.

The author if the book and several other narcologists fielded most of the questions about AA and were quite right in their understanding of anonymity and the purpose of Alcoholics Anonymous. These people proved to be great advocates of AA. And by the time the debate was over, a spokesman for the TPS announced in public that they would now actively support Alcoholics Anonymous.

A woman stood up in the crowd and shouted out: “How do you think Alcoholics Anonymous will work in the Soviet Union?’ My compatriots looked at me.

Well, all I could really tell her was that it would be presumptuous of me to pretend to be an expert. I had been in her country only thirteen days. How could I possibly base anything on that? But I did say that we have the experience of 114 other cultures who have used AA quite effectively, and that the only purpose of our visit to her country was to share our experience with them if it could be of any help.

Finally, we were to have a meeting with the head of the TPS, the man who had made the statement in Komsomolskaya Pravda. This fellow was a very short man, with white hair – very charming, very cordial, and tough as nails. There was no questions about who he was. The first thing he did was give us a cup of tea and say: “Now, here are the rules for this get-together”. He laid out how the meeting was to be conducted, and then said: “Since you have requested this meeting, I have asked a number of people also to be here. They are alcoholics from another way of doing things”. This was all done very graciously, however, and it was clear that he wasn’t opposing us in any way.

So, off we went into another room, and sure enough there was this other bunch of people there. These were alcoholics from a sobriety club formed in 1978, and the founder of the club was there. He’s now twelve years sober. The club was formed to give alcoholics something to do in their spare time. They’re responsible for forming their own activities – stage plays, etc. their charter states that members cannot drink until death, and they say that only two people in the last nine years have slipped. They want to demonstrate the sober life. The trade union bosses helped organize the club. It’s all done through the work place. If you’re an alcoholic, your name is on the wall at work. They know who you are and lots of peer pressure is brought to bear. Their idea is to break the cycle of alcoholism and eventually they will have a whole generation of people who live good, healthy lives without drinking alcohol.

One of the interesting things to come out of this meeting was our awareness of how little they really understood of the concept of anonymity. “How can you get well when you don’t even know each other?” – was the basic question the head of the TPS asked us. He said that in the Soviet Union in these sobriety clubs people are not anonymous from each other – they get together frequently and are much like a family.

Our last really official meeting was with the chief deputy and chief narcologist of the Ministry of Health. This is the governmental agency that oversees all treatment in the Soviet Union, and this guy was tough – not in any antagonistic way, but he just wanted “the facts, please”. He wanted to know structural things how AA is set up, and how his agency can use AA. He voiced their biggest concern, however, by calling AA an “uncontrolled movement”.

After we had been talking with this man for an hour or so, he asked us point blank: ” what can we do to get this thing started here?” Our response was very simple: “Give them space. Give them rooms to meet in and a little bit of space to grow in”. As with the television producer, we’re going to be sending this fellow a lot of AA information, especially the structural stuff he was asking for.

I believe that the purpose of our visit was accomplished. More and more professionals in the Soviet Union now know about and trust the process of Alcoholics Anonymous, and we’ve seen indications that they’re willing to give it a try. We’ve also found that are some necessities that the General Service Office can provide to these people, the greatest of which would be to provide portions of pamphlet “The AA Group” in Russian so that some of the “how to” questions might begin to be resolved. They also need the pamphlet on sponsorship, and of course Big Book.

Like the businessman from the Moscow Beginners Group, I am a fellow who had no history of God in his life. I am a common, garden-variety drunk with all kinds of other problems, whose very best thinking got him into a penitentiary; a man completely without moral standards, a man you could not trust, a man for whom the ends always justified the means, a self-centered and domineering man; and yet, because of Alcoholics Anonymous and the grace of God I am sober and was able to participate in this trip. It could happen to anybody reading this.

There are no Russian alcoholics, no Estonian or Siberian or American alcoholics. There are only alcoholics. Of this I am now certain.

Don P., Aurora, Colo.

Нас было 16 человек на собрании группы “Московские Начинающие”. Это было собрание в честь первой годовщине работы этой группы AA. Собрание начали чтением Преамбулы на русском языке, затем зачитали Двенадцати Шагов и Двенадцать Традиций. Ведущий объявил, что “это собрание будет собранием по Второму Шагу”, и участники начали выступать.

Вот выступает один из ребят. Он – московский бизнесмен, который полон энтузиазма, трезв пять месяцев и начал работать по Шагам. В его словах я слышу свою собственную историю разрушения и боли, вижу собственную болезнь – алкоголизм.

“В моей жизни никогда не находилось места Богу “, сказал он. – “но я начал выполнять то, что предложили мне здесь, и нашел духовную силу внутри себя. Я думаю, что она и может быть Богом”.

Этот человек теперь работает с тремя другими алкоголиками из этой группы, которые также “не находили места Богу в своей жизни”, и которые теперь вместе обретают духовную силу, на которую они могут полагаться.

AA может быть представлено и на официальном уровне, и эта поездка была организована, как “официальный” визит от Общего Совета Обслуживания Анонимных Алкоголиков (США/Канада) к некоторым заинтересованным лицам в СССР. В течении прошлого года, или около того, состоялось несколько поездок представителей правительственных организаций из России в Америку и наоборот по проблемам алкоголизма. И хотя AA, исходя из принципа “сотрудничество, но не слияние”, не присоединялось полностью к этим мероприятиям, но мы в полной мере сотрудничали в этом вопросе.

Точнее, если обратиться к предыстории: в сентябре 1987, генеральный менеджер Всемирного Офиса Обслуживания в Нью-Йорке участвовал в поездке по приглашению России вместе с шестнадцатью другими лицами, связанных с проблемой алкоголизма, эта поездка была частью программы обмена между правительствами двух стран по вопросам алкогольной и наркотической зависимостей. А в мае 1989, был ответный визит группы советских специалистов.

В результате таких взаимных визитов, стало ясно, что в Советском Союзе появилось некоторое количество людей, у которых растет интерес к Анонимным Алкоголикам. Мы начали контактировать с некоторыми из этих людей – представителями Министерства Здравоохранения и Общества Трезвости, психологами, психиатрами, наркологами, членами клубов трезвости – и в ходе этого постоянного диалога, был намечен другой визит, который должен был быть независимым от предшествующих поездок.

В нашей поездке должны были участвовать члены AA – два попечителя регионов (trustees-at-large) -ваш покорный слуга (США) и Webb J. (Вебб Дж.) из Канады, также Sarah P. (Сарах П.), сотрудник Всемирного Офиса Обслуживания, ответственный за международные контакты. Кроме того, поскольку предполагалось, что мы будем в первую очередь общаться в СССР со специалистами и докторами, то стоило бы иметь среди нас врача. Поэтому попечитель-неалкоголик из Канады доктор John Smith (Джон Смит), был включен в группу. Конечно, результативность поездки была бы невелика, если бы мы оказались “без языка”, поэтому мы еще добавили одного неалкоголика, который был профессиональным синхронным переводчиком.

Наша первая остановка была в Хельсинки, Финляндия. Эта остановка была вызвана двумя причинами: первое – разница часовых поясов, мы хотели адаптироваться к изменению времени, и второе – финны уже доносили идеи AA в Россию в течение некоторого времени и мы хотели скоординировать наши усилия, чтобы действия каждой стороны были максимально эффективными.

В Финляндии я оказался в такой мере “в окружении пьяниц”, как никогда этого не было за всю мою жизнь. Я никогда не наблюдал такого “качественного” пьянства, пока я не увидел финнов. Они были большими, похожими на секвойи, они были одурманенными наркотиком, и они перемещались. Члены финского AA тоже были невероятными. Их глубокая любовь к AA была подобна той, которую они проявляли к бутылке.

Один из способов, которым финны практикуют анонимность – использование второго имени, прозвища. И поэтому в Хельсинки мы встретили “Колумба”, так называли человека, который первым принес идеи AA в Финляндию.

13 Ноября, мы отправились на пароме из Хельсинки в Таллинн, в Эстонию. Таллинн – один из наиболее красивых городов, которые я когда-либо видел. Там можно встретить здания, которые были построены еще в 14 веке и до сих пор они служат людям.

Эстония – одна из республик в составе Советского Союза, но она имеет свою особую культуру. Как раз во время нашего визита там проходили демонстрации в поддержку государственного отделения. Хотя у нас не принято высказывать свое мнение по поводу таких, не относящихся к АА событий, но могу сказать, что нам было интересно наблюдать, как этим советским гражданам позволяли проводить открыто и публично демонстрации, вопреки политике государства.

Когда мы сошли на землю и проходили таможенный контроль, большая часть нашей группы первыми прошли таможню, а я еще нет. Мы везли с собой ящик приличного размера с литературой АА на русском языке. Я понимал, что нас должны были остановить, и у меня не было никаких идей, как можно провести эту литературу через таможню. Я не раз проходил таможенные досмотры, один из них даже закончился в тюрьме, поэтому я нервничал. Я приготовил перочинный ножик, чтобы вскрыть пластиковую упаковку ящика. Дама-таможенник взяла наш список литературы, просмотрела его и пошла показать его человеку в костюме, стоявшему в углу. Наш опытный переводчик шепнул мне: “Это проверка на идеологию”.

Вскоре дама-таможенник вернулась, она улыбалась. Она обратилась к охраннику, одетому в униформу. Я подумал: “Ну вот, сейчас будут разбираться с ящиком”. Пока они говорили, переводчик вслушивался. “Они довольны” – сказал он.

Прервав разговор, женщина кивком головы пропустила коробку и нас с переводчиком на другую сторону таможенного барьера. Когда мы оказались там, переводчик сообщил мне, что она говорила охраннику.

“Смотри”, – сказала она, – “они прибыли сюда, чтобы помочь нам в нашей борьбе с алкоголизмом”. Это как бы задало тон всей нашей поездке, и мы начинали раздавать нашу литературу везде, куда бы мы ни пришли.

У каждого из нас в этой поездке было ощущение безмерности нашей задачи. Но каждый нас имел реальное желание не проталкивать нечто, а только “делиться опытом, силой и надеждой” со специалистами, с которыми мы контактировали, и делать это таким образом, чтобы они могли лучше понять AA и, возможно, позволить АА появиться в Советском Союзе. На одной из наших встреч с Обществом Трезвости в Эстонии, люди, занимающиеся помощью алкоголикам, стремились взять инициативу в свои руки, они излагали нам свою программу и переводили разговор на политику, но, в конечном счете, мы доказывали им, что нашим единственным интересом является помощь алкоголикам.

Во время одной из бесед одна девушка, говорившая по-английски, сказала: “Я прочитал вашу книгу (Большая Книга) и поняла, что в этой Программе значима идея Бога. И как же я смогу работать по принципами AA, если я не верю в Бога?”

“Ничего страшного”, – ответил я, – “это не такая уж проблема. Я тоже не верил в Бога, когда пришел в АА. Это не является требованием”.

После этих слов у девушки явно спало напряжение, и я услышал вздох облегчения.

Мы встретились с врачом, который прежде был государственным чиновником, и он рассуждал о том, как программа должна быть изменена, чтобы приспособить ее для русских людей, у которых не имеется исторического культурного фона веры в Бога. “Это не будет работать здесь”, – такие слова мы слышали неоднократно. Несколько раз я слышал от людей: “У нас нет традиции верить в Бога”, – и тут же, на одном дыхании, они предлагали: “Вы не хотите посетить Собор?”

Сначала многие люди, с которыми мы говорили, были насторожены. Но потом, видя, как мы свободно и открыто говорим об алкоголизме и о нас самих, они тоже начинали общаться открыто. Мы обнаружили, что хотя они еще продолжали действовать с позиции официальной медицины, но все-таки они уже начинали использовать некоторые основные принципы Анонимных Алкоголиков: признание бессилия, честное убеждение, что некое восстановление действительно возможно, они понимали необходимость личного самоанализа, который является достаточно тяжелой вещью, но – они делали это. В советской терапии алкоголизма существует анкета из 30 вопросов, на которые нужно отвечать каждые шесть месяцев, выполняя эту работу вместе с врачом и группой. Лечение от алкоголизма – это трехлетний процесс, и если вы срываетесь, то вас отправляют в трудовой лагерь (ЛТП) на два года. Официальная позиция заключается в том, что после шести или восьми недель эффективного лечения пациент больше не является алкоголиком. Они верят, что излечение возможно, и оно требует около шести – восьми недель. Единственная проблема, однако, заключается в том, что пациенты должны повторять это лечение, или они снова могут стать алкоголиками. Однако, алкоголики, с которыми мы общались, говорили: “Мы знаем, как важно понимать, что мы – алкоголики навсегда”. И они полностью осознают необходимость передавать эту информацию кому-нибудь еще. В понимании этого принципа проблемы не существует. Это является основой того, что сейчас происходит в Советском Союзе, и, кажется, это окажется благодатной почвой для “посадки” принципов АА.

Ну, а дальше… Я предвкушал поездку из Эстонии в Ленинград, мы должны были ехать поездом, и я предполагал, что это будет нечто вроде Восточного Экспресса . Но он оказался больше похож на провинциальный поезд, останавливавшийся у каждого столба. Нас засунули по четыре человека в купе вместе со всем нашим багажом, на каждого приходилось по койке, и еще нам дали по чашке черного русского чая. Это был любопытный опыт, который я не хотел бы пропустить ни за какие блага мира, но так же, несомненно, я не хотел бы повторить его еще раз.

В Ленинграде мы так же встретились с доктором, который вел пациентов-алкоголиков и пытался использовать в лечении методы AA, и так же он не верил, что это будет работать из-за использования идеи Бога. Но к нашей удаче, этот человек привел на встречу некоторых своих пациентов, чтобы они увидели нас, и у нас появилась надежда, что наше общение однажды поможет им. Одно из упражнений, которое этот доктор давал группе в качестве терапии, была работа по переводу Большой Книги. “Это не слишком хороший перевод”, – сказал он, но особых возражений он не вызвал.

Группа, с которой работал этот доктор, использовала AA уже около трех лет, один из членов группы имела три года трезвости, другой – семь месяцев. Этим людям разрешили посетить нас в гостинице, что было бы неслыханным еще два года назад. Вообще, нас не ограничивали в передвижениях во время нашего путешествия. У нас была полная свобода перемещения в каждом городе, который мы посетили. Нам позволяли ходить, куда бы мы ни захотели.

У ленинградцев есть особый предмет гордости, подобного я никогда не встречал. Наш отель был расположен через улицу от памятника, который поставили в честь русских солдатах, которые держали оборону против немцев в течение 900 дней. Тысячи людей голодали, но немцы не захватили город. Это особый тип гордости, и он очень заметен в Ленинграде.

Во время нашего пребывания в Ленинграде, как раз перед запланированной встречей с Обществом Трезвости, по советскому телевидению был показан фильм о борьбе одной женщины с алкоголизмом и обретением ею трезвости в AA. Кино вызвало поток откликов от советских зрителей, а газета “Комсомольская Правда” напечатала некоторые из этих сотен полученных писем, в которых были и просьбы дать больше информации об Анонимных Алкоголиках. Мы получили перевод этой статьи и были растроганы этими откликами. Вот только один из многих:

“У меня есть много знакомых, но нет друзей. Последние 10 дней я провела дома. Я никуда не выхожу, чтобы не напиться. Если я выйду, я сорвусь в запой, и это будет надолго.

Я нигде не работаю. Мне бы стоило умереть, но мои грехи не позволяют мне сделать это. Мне двадцать четыре года. Моя трудовая книжка выглядит как список свободных вакансий. Кроме того, прошлым летом, я освободилась из тюрьмы.

Что мне делать? Я боюсь встретиться с участковым инспектором, потому что знаю, что он как всегда скажет мне: “Если ты не устроишься на работу в десятидневный срок, я отправлю тебя в ЛТП”. Кто туда хочет попасть? Поэтому я и прячусь. Наверное, в тюрьме и то лучше. Я не знаю, чем AA может помочь мне, но, тем не менее, я пишу вам”.

Газетная статья, разумеется, сопровождалась комментарием первого заместителя председателя Общества Трезвости, этот комментарий показал недостаток эффективных адекватных ответов на огромную проблему алкоголизма, с которой сталкивается Советский Союз. Касательно AA, первый заместитель сказал: “Мы не собираемся вступать в союз с ними. Их метод интересен, но он только частично полезен для нас. Мы отвергаем его, поскольку определенные заинтересованные стороны из-за океана несомненно используют это, чтобы продвинуть к нам американский образ жизни… Благие цели АА – замечательный предлог для таких действий, вроде и не возразишь в ответ… Но все же я против этого”.

Вот в таком состоянии неопределенности, с мыслями об этом резком высказывании мы отправились на запланированную встречу с Обществом Трезвости. Конечно, мы заблудились по дороге, но, буквально, как это нередко происходит в AA, все перевернулось, и это день оказался одним из величайших дней в моей жизни.

Наконец, после странствий по задворкам городских улиц, мы нашли дорогу. Несмотря на наши опасения, возникшие из-за статьи, представители Общества Трезвости оказались очень сердечными, добрыми, открытыми людьми, и они были “за AA”. Пока мы разговаривали, появилась представительница телевидения со съемочной группой и спросила разрешения снять 10-минутный сюжет об Анонимных Алкоголиках для советского телевидения. Мы объяснили наши Традиции, она очень хорошо поняла нас и пообещала соблюсти нашу анонимность. Когда мы начали говорить с представителями Общества Трезвости, кинооператор приступил к съемке. Вместо того чтобы показывать лица, он фокусировал камеру на наших руках, как мы об этом договорились. И при этой съемке был один очень драматический момент, когда доктор. John Hartley Smith (Джон Хартли Смит) говорил и показывал, как сжимается жизнь алкоголика, как он становится все меньше и меньше, по мере того как развивается болезнь.

В конце собрания, представительница телевидения сказала, что, по ее мнению, 10 минут совершенно недостаточно, чтобы дать советским людям представление, что такое Анонимные Алкоголики. По ее мнению, что стоило бы сделать – так это им отправиться за их счет в Соединенные Штаты и подготовить другой, более глубокий материал об АА. Мы же со своей стороны собираемся послать им копии некоторых фильмов и видеоматериалов, которые выпускаются Офисом AA, такие как “Молодежь в AA”, “Памятка заключенному” и “AA – взгляд изнутри”. Мы надеемся, что эти материалы помогут им лучше понять принципы и методы АА.

Наконец мы отправились в Москву. На этот раз поезд был гораздо более похож на Восточный Экспресс. В первый же день мы встретились с группой “Московские Начинающие”. Я предвижу, что в будущем будут споры о том, какая группа АА была первой в России, вот эта группа может претендовать на такую роль. Она был основана епископом, который жил и работал в Москве. Сейчас в этой группе есть “ядро” людей, постоянно ее посещающих. Это первая советская группа AA, которая была зарегистрирована в Центральном Офисе Обслуживания АА в Нью-Йорке.

Также в Москве у нас была запланирована встреча с врачом, который написал книгу об алкоголизме и выздоровлении, большая часть которой была посвящена Анонимным Aлкоголикам и их принципам. Насколько я понял, книга имела огромный успех, и тираж уже был распродан. Было организовано обсуждение этой книги, оно проходило в большом зале одного из Домов Культуры, и все, кому это могло быть интересно – милиция, противники и сторонники, любые люди – могли прийти, чтобы обсудить идеи этой книги. Нас тоже пригласили на встречу.

На большинство вопросов об АА отвечали в основном автор этой книги и еще несколько наркологов, они правильно понимали анонимность и цели Анонимных Алкоголиков. Эти люди оказались большими защитниками AA. А когда дискуссия была окончена, представитель Общества Трезвости заявил публике, что теперь можно будет активно поддерживать Анонимных Алкоголиков.

Одна женщина из толпы крикнула: “А как по вашему мнению Анонимные Алкоголики будут работать в Советском Союзе?”. Мои соотечественники посмотрели на меня.

Все, что я мог в действительности ответить ей, состояло в том, что я был бы слишком самонадеянным, если бы претендовал на роль эксперта. Я находился в ее стране только тринадцать дней. Как я мог что-либо утверждать? Но я сказал, что мы знаем опыт 114 других стран и культур, которые очень эффективно использовали AA, и что единственная цель нашего визита в ее страну – передать наш опыт им, если это хоть как-то поможет.

Наконец, у нас должна была состояться встреча с руководителем Общества Трезвости, человеком, которые сделал заявление в “Комсомольской Правде”. Этот человек был очень невысокого роста с совершенно седой головой – очень очаровательный, сердечный, но жесткий, как гвоздь. Не возникало никаких сомнений, что он из себя представляет. Он сразу предложил нам чаю и сказал: “Вот правила, которые мы должны соблюдать во время проведения встречи”. Он описал, как должно будет проводиться собрание, а затем сказал: “Поскольку это собрание организовано по вашей просьбе, я пригласил на него некоторых людей. Они – алкоголики, но они идут другим путем”. Однако это все было сказано очень любезно и не выглядело какой-либо конфронтацией по отношению к нам.

Итак, мы прошли в другую комнату, где находилась группа людей. Это были алкоголики из Клуба трезвости сформированного в 1978. Среди них находился и основатель клуба, у него было двенадцать лет трезвости. Клуб был создан, чтобы занять алкоголиков в их свободное время. Они сами отвечали за организацию этого досуга – например, театральные постановки и т.п. В их уставе было записано, что члены клуба не могут пить до самой своей смерти, и нам сообщили, что только два человека за последние девять лет сорвались. Их цель – демонстрировать трезвый образ жизни. В организации клуба помогали руководители профсоюза. Все это делалось при том предприятии, где люди работали. В СССР, если вы алкоголик, вашу фамилию могут вывесить на специальном стенде на работе. О человеке все известно и таким образом на него оказывается давление. Их идея – разорвать цикл алкоголизма, и, в конечном счете, они надеются получить целое поколение людей, которые живут хорошей, здоровой жизнью, не употребляя алкоголь.

Одна из интересных вещей, которые мы узнали на этом собрании – насколько мало эти люди понимают идею анонимности. “Как Вы можете выздоравливать, если вы ничего не знаете друг о друге?” – было основной вопрос, который руководитель Общества Трезвости задал нам. Он сказал, что в Советском Союзе члены таких клубов трезвости не “анонимны” в отношении друг друга – они часто собираются вместе и чем-то похожи на одну семью.

Наше последняя официальная встреча была с главным наркологом Министерства Здравоохранения (правительственная организация, наблюдающая за лечебной деятельность в Советском Союзе). В этом человеке было какая-то жесткость, он не был нашим противником, но его позиция заключалась в: “пожалуйста, факты”. Он хотел понять структуру АА, иметь четкий план, как АА создается и как его собственная организация может использовать AA. Он выразил большое беспокойство, назвав АА “неконтролируемым движением”.

После того, как мы проговорили с этим человеком в течение часа или около того, он спросил нас: “Что мы можем делать, чтобы начать такое движение у нас?” Наш ответ был очень простым: “Дайте алкоголикам возможность сделать это. Дайте им комнаты, чтобы встречаться и свободу расти дальше”. Мы собираемся, как и в случае с представителем телевидения, посылать этому человеку побольше информации об AA, особенно о его структуре – то, чем он интересовался.

Я верю, что цель нашего визита была выполнена. Все больше специалистов в Советском Союзе теперь знают об Анонимных Алкоголиках и начинают верить в их полезность, и мы видели признаки того, что они действительно хотят попытаться использовать эту возможность. Мы также считаем, что кое-что может сделать Центральный Офис Обслуживания, наиболее важное – послать им какое-то количество брошюр “Группа AA” на русском языке, чтобы некоторые вопросы типа “а как…?” получили ответы. Им также нужна брошюра о спонсорстве, и конечно, Большая Книга.

Подобно бизнесмену из группы “Московские Начинающие”, я – парень, в жизни которого не находилось места Богу. Я самый обыкновенный пьяница с полным набором самых разнообразных проблем. Человек, чье замечательное поведение привело его в тюрьму; человек, полностью без моральных принципов, человек, которому вы бы не стали верить, человек, для которого цели всегда оправдывали средства, себялюбивый, властный, но который все же, благодаря Анонимным Алкоголикам и помощи Бога, сегодня трезвый и смог принять участие в этой поездке. И такое может произойти с любым, кто читает эти строки.

Не существует отдельно русских алкоголиков, нет эстонских, или сибирских, или американских алкоголиков. Есть просто – алкоголики. В этом я твердо уверен.

Don P., Aurora, Colo. (Дон П., Аврора, Колорадо)

Данный текст опубликован на правах подстрочника.